Исповедь мотылька

Парень совсем обезумел, задёргался, зарычал — и неожиданно для себя самой я с криком выгнулась ему навстречу, вцепилась руками — и он рухнул на меня, прижал к нашему спартанскому ложу, продолжая даже не сам двигаться, а двигая мной. Я расслабилась, раскинулась, насколько позволяла теснота… Даже не ожидала, что получится так хорошо, сожаление вызывало лишь отсутствие хоть какой-то цивилизации — ну, не душа, так хоть крана с водой — я бы ещё за него взялась по-другому, если б не сомнительные кулинарные достоинства смазки на презервативах. Парень оторвался от меня мягко, успокаивающе… Через минуту я поняла, как обманчиво это успокоение — во мне снова начала подниматься та тёплая волна. Похоже, ему это тоже передалось — он оказался «готов к бою» поразительно быстро. Резинку выкинули в окно, достали другую, матрас свесили со столика и на сей раз я легла на него животом. Второй раз — не первый, он вошёл медленно и аккуратно, и двигался не как отбойный молоток — быстро и прямо, нет, он начал покачивать бёдрами (ногами я ощущала его движения), плавно ворочаясь во мне. Довольно скоро я вновь застонала, меня затрясло, но дрожь была приятной и долгой… А вот парню не так повезло — он так и не разогрелся для полноценного второго оргазма, и после некоторого времени выполз из меня, так и не кончив. Впрочем, он уже своё получил, так что совесть меня особенно не мучила…

…Ранним утром, когда солнце еще не взошло, я тихонечко выскользнула из тесной проводницкой. Приближался конечный пункт моего путешествия, пора было разбегаться. Как можно проворнее и в то же время тихо, чтобы никого не разбудить, я собрала свои вещи и, когда подошел момент, быстренько выпорхнула из вагона, чтобы лишний раз не встретиться глазами со своим случайным дорожным приключением.

— Да-а-а, Юляшк… прям не знаю, что и сказать! — раздался смущенный голос из-за двери, и в щелку просунулась хитренько улыбающаяся Лёлина рожица.

— Ты подслушивала???

— Ну не могла же я такое пропустить, ведь… А-а-а!

От метко брошенной Юлькой подушки увернуться она не успела.

* * *

Иногда я задумываюсь — а где же любовь в этом мире? И есть ли она вообще? Мы все что-то придумываем, кого-то ищем, пытаемся во что-то играть, флиртовать, интриговать и добиваться своего. Не всегда честными методами. А потом сетуем на отсутствие искренности и открытости в наш «прожженный и циничный век».

А любовь… Наверное, с ней случилось то же, что и с приведениями — с тех пор, как в них перестали верить, они перестали показываться.

Ну какая может быть любовь у такой уставшей от жизни и циничной зануды, как я? Которая уже никому не верит и во всем ищет какой-то подвох? А ведь для любви нужна открытость, упоенность, голова, кружащаяся от счастья… А где взять?

Или вот — откуда может взяться любовь у такого вот мальчика-пикапера, который только и думает, как бы ему завалить в постель девочку по-быстрому? А где же чувства, переживательность, безумные эмоции? Разве доступны они, к примеру, тому лоботрясу, который вчера вечером попытался соблазнить Лёлю?

— Честно говоря, Лёльк, меня это известие повергло в шок. Как-то даже не ожидала такого от Рэндома…

— Да я сама не ожидала. Хотя, вроде бы, уже и знаю о пикаперах немало. Но была абсолютно не готова. И почти безоружна.