Исповедь на краю

Гера толком не помнил, как он уехал из «Черного бриллианта». Сначала ему было очень хорошо. Вино, вкусная еда, красивые женщины, запах чудесных духов, неприкрытый интерес, который он читал в направленных на него взглядах. Беда, которая совсем недавно казалась ему непереносимой, вдруг стала легче, прозрачнее, а потом и вовсе исчезла, растаяла в этом карнавале, на выставке богатства и счастья. Гера много танцевал с «Мисс Вселенная», выяснил, что ее зовут Зина, родом она из сибирского городка, и у нее есть спонсор, которого она очень уважает как мужчину и чувствует себя рядом с ним женщиной.

– Но разве это называется спонсор? – уже не очень трезво удивился он.

Затем прекрасное настроение стало улетучиваться. Приятные нарядные люди резко поглупели, Раиса завела нескончаемый и непереводимый разговор с каким-то предпринимателем, похожим на бревно с усами. Гера заметил, что «Мисс Вселенная» танцует, как колонна в желтых сапогах, и при этом подпевает абсолютно не в такт. На очередной танец он хотел пригласить другую девушку, но «Мисс вселенская дурь», как он мысленно стал ее называть, по-хозяйски положила ему руку на локоть. Гера покорно пошел, но посреди танца почувствовал, что не может больше терпеть ее болтовню и более противной постной рожи в жизни не видел. Честно сделал все от него зависящее, чтобы скрыть свои чувства. И сам удивился, неожиданно выпалив: «И долго тебя искали, такую дуру деревенскую?» Девушка молча уставилась на него, думая, что не уловила юмора. Гера отвел ее на место и пошел искать мужской туалет. Так его и не нашел. Ужасно кружилась голова, стало очень душно, захотелось на свежий воздух, но выбраться из этого лабиринта не представлялось возможным. И тут Геру подхватили сильные теплые руки. Он поднял голову и увидел большое, яркое лицо Раисы Чеберяк.

– Меня тошнит, Рая, – прерывисто вздохнул юноша. – Мне плохо. Я не хочу здесь оставаться.

В машине он спал. Обнаружил себя уже на огромном диване Раисы. Увидев, что Гера открыл глаза, она поднесла к его губам большой стакан с ледяным апельсиновым соком.

– Тебе лучше?

– Да. Но все равно очень плохо.

Раиса куда-то вышла, вернулась, заставила его встать и поволокла в ванную. Там уже било ключом джакузи, висел и белый пушистый халат, и большое полотенце. Раиса ловкими движениями сняла с Геры одежду, он, правда, сделал попытку придержать трусы, но тут же безнадежно махнул рукой. Она погрузила его в горячую воду и, когда Гера совсем расслабился, вылила ему на голову ведро холодной воды.

– Ты что, спятила, Рая? – возмущенно зафыркал он.

Но тут к его носу прижали платок с резким запахом, отчего в груди стало так же прохладно, как голове.

– Чем так воняет? – Гера пытался оттолкнуть руку Раисы. – Ты что, травишь меня?

– Дурачок, – рассмеялась она. – Сейчас у тебя мозги на место встанут. Это нашатырь.

И в самом деле, окружающие его предметы встали на место, глаза обрели способность ясно видеть, а желудок дал сигнал, что готов принять что-нибудь съедобное.

– Есть хочешь? – отреагировала Раиса, словно она экстрасенс.

– Кажется, да. Честно, хочу.

– Ну, вылезай, вытирайся, кутайся в халат, я принесу поесть. По правде, для меня все эти устрицы-омары не еда, а развлечение.

Во время сытного ужина – жареная утка с яблоками и айвой – Раиса с удовольствием перемывала косточки знаменитостям, бывшим на приеме.

– Я видела, тебе Станислав Грин понравился?

– Угу. Очень эффектный.

– Голубой.

– Да ты что?! Не верю.

– А ты жену его видел?

– Нет.

– Потому что они рядом никогда не появляются. На одной презентации в разных местах сидят. Она вся в коже, как комиссарша, и все дела решает. На автопилоте она.

– В смысле?

– Да не живут они. Правда, сын у него есть от первого брака. Слышала я, мальчишка совсем плох, помереть может. Пересадка почки нужна.

– Ой! Разве с детьми такое бывает?

– С ними и не такое бывает.

– Ну и что: спасут его?

– Есть у меня один человек. Донора ему подбирает.

– То есть как? Живого ребенка?

– Да нет… Что ты переполошился, как маленький. Ты и есть еще маленький. Просто богатым людям быстрее, чем другим, открывается информация. Знаешь, автомобильные катастрофы, несчастные случаи – это и есть доноры.

– Может, и папе можно было… Другое сердце пересадить. Если бы он был богатым.

– Ну вот, опять я тебя расстроила. Что случилось, то случилось. Этого мы изменить не можем. Но с тобой – понимаешь, я хочу, чтобы с тобой все было иначе. Чтобы ты был сильнее самой жизни.

– А почему ты этого хочешь?

– Ты таким мне кажешься золотым парнем, что ничего для тебя не жалко.