Исповедь недоумка

– Трудно поверить, что вам двадцать восемь, – продолжала я. – Мне тридцать один год. Выходит, я старше вас лишь на три года. Но вы все равно относитесь к другому поколению.

Мы вновь перевели беседу на общие темы и поговорили о красотах нашего края. Затем Энтайлы встали и сказали, что им пора возвращаться домой. Я тоже чувствовала себя ужасно утомленной. Мне было жаль, что они уезжали так рано, но в то же время при критической оценке эта встреча разочаровала меня. Ничего интересного не случилось. Хотя я и сама не понимала, что ожидала от нее. Мы прикинули даты и договорились встретиться за ужином к концу недели. Затем я велела Чарли отвезти их домой.

После того как они уехали, я направилась в ванную и приняла две таблетки успокоительного. У меня разболелась голова. Похоже, это было вызвано внутричерепным давлением. Вернувшись в гостиную, я взяла с полки книгу Роберта Грэйвса о Римской империи. Прошло уже несколько лет с тех пор, как я читала об этом периоде истории, и мне хотелось выглядеть «подкованной» при следующих беседах с Натаном. Выйдя на патио, я устроилась в шезлонге и начала перечитывать книгу.

Как странно! Мы так хотели познакомиться с Энтайлами… Мы приложили столько сил, чтобы заманить их к себе, и теперь, когда это случилось, в душе осталась пустота… Нет, с ними не было скучно. Но мы ожидали иного. Чего-то совершенно другого. Я была взвинчена и раздражена. Все мое тело и мышцы, казалось, были напряжены до предела. Отложив книгу в сторону, я прошла на кухню и приготовила себе еще один бокал мартини. Солнце вызывало боль в глазах, а это всегда указывало на то, что у меня плохое настроение. Неужели я снова беременна? Икры ног и мышцы на бедрах болели, словно мне пришлось таскать тяжести.

Расстелив покрывало на бетонном полу патио, я сделала несколько растягивающих упражнений. Слава богу, ноги поднимались, как прежде. Живот казался немного раздутым. Я взяла тяпку и отправилась в огород. Прополка травы, чередуемая с наклонами и приседаниями, – это лучшее в мире упражнение для поддержания фигуры.

День тянулся невыносимо медленно. Ближе к вечеру мне позвонила Мэри Вулден и сообщила о распродаже арахиса по сниженным ценам. Мы, члены «Синички», всегда имели привилегии. Во время разговора Мэри как бы вскользь упомянула, что Энтайлы рассказали ей о встрече со мной и Чарли.

– Бог мой! – вскричала я. – Ты их знаешь? Почему же раньше не сказала? Мы вывернулись наизнанку, чтобы познакомиться с ними. Я, как только увидела эту пару, сразу поклялась, что позову их в гости. В конце концов мы набрались духу, подошли, представились и пригласили их к себе.

– Они милые люди, – ответила Мэри. – Гвен и Нат приезжали в Инвернес в течение нескольких лет. Теперь они сняли дом и решили жить здесь постоянно. Мы не были знакомы с ними, потому что считали их дачниками. Ты же знаешь эту породу горожан. Они все время торчат на пляже Маккларов.

А затем она врезала мне прямо между глаз. Без всяких предупреждений.

– Похоже, ты перегнула с ними палку, – сказала Мэри.

– Что ты имеешь в виду? – с мрачным предчувствием спросила я.

Мне мгновенно стало жарко. Щеки налились теплом.

– Нам казалось, что они остались довольны приемом. Мы изо всех сил старались угодить им и создать уют. Бог мой! Чарли подобрал их прямо с улицы…

– Гвен ты понравилась, – доложила Мэри. – Возможно, Нату тоже. Но он сказал… дай-ка вспомнить… что ты назвала его «зеленым юнцом». И затем он добавил, что не особо озабочен твоим мнением.

– Мы просто говорили об истории Рима, – вскричала я.

Мой затылок едва не кипел от жара.

– Скорее всего, его возмутила идея о женщине, посмевшей спорить с ним на профессиональные темы.

Поговорив еще немного о каких-то пустяках, мы попрощались, и я повесила трубку. Затем мне понадобилась пара минут, чтобы дозвониться оператору и узнать телефонный номер Энтайлов. Я села на постель, набрала этот номер и с ужасом заметила, как сильно дрожат руки. На самом деле я вся дрожала от возмущения и всплеска эмоций, причин которых сама не понимала. Трубку взял Натан.

– Алло?

– Послушайте, – сказала я, стараясь сохранять спокойный тон. Мне казалось, что сама я тоже вполне спокойна. – Возможно, я не понимаю ваш склад ума, но в моей книге жизни написано, что любой человек, который говорит о другом человеке за его спиной, не осмеливаясь высказаться прямо в лицо, не достоин никакого уважения!

Я не могла подобрать нужные слова, чтобы выразить свое негодование.

– Разве мы не проявили к вам гостеприимство?

Тут мой голос осекся. Мне пришлось сделать паузу.

– Кто это? – спросил Энтайл.

– Фэй Хьюм!

Я услышала в трубке тяжелый вздох.

– Очевидно, в беседе с кем-то я сделал неосторожное замечание и вам передали его в искаженном виде, – сказал Нат.

– Вот именно, – с трудом сдерживая слезы, ответила я.

Мне не хотелось, чтобы он услышал мои рыдания.

– Миссис Хьюм, – сказал он печальным голосом. – Простите, если я расстроил вас. Поверьте, это просто какое-то недоразумение.