Исповедь о жизни, любви, предательстве и смерти

Очень просто. Секс это, как говорят в математике, «условие необходимое, но недостаточное». Это, как фундамент дома. Дом без фундамента конечно обрушится, но с другой стороны жить на голом фундаменте — тоже невозможно!

Да, я полагаю, что этот человек дал ей секс, которого ей хотелось, возможно, он был в этом вопросе мастер, а возможно Настю больше возбуждал просто сам факт измены, подобно тому, как ее возбуждал секс в запрещенных местах. Разумеется я этого не знаю. Но зато уверен, что этот человек не дал ей ничего больше, ничего духовного, ничего интеллектуального и даже материального, кроме подаренного ей айфона. Поимев несколько раз красивую девушку, он дальше плевать на нее хотел. Ведь он мог снять ей квартиру в Петербурге или в Москве, жить с ней, когда хочет. Быть может, на это у него не было денег, а скорее просто желания. Не исключено, что он был сам женат, или имел других любовниц и не собирался тратиться на глупую девчонку, которая с готовностью сама легла к нему в постель. Но айфон так и быть бросил с барского стола. и все!

Поэтому она и не ушла к нему, потому что уйти было не к кому!..Судьба оказалась безумно жестокой. Уверен, что, если бы любовником Насти стал бы обычный человек бизнесмен или инженер, врач или учитель, студент или простой рабочий, наконец даже человек с уголовным прошлым, но отсидевший свой срок и имевший возможность открыто жить на свободе, она не стала бы меня обманывать. Не сомневаюсь, что, учитывая её честность и прямоту, которые она проявляла в течение трёх с половиной лет до её измены, она ушла бы от меня, честно признавшись в том, что у неё есть другой мужчина. Но жить с человеком, находившимся в «бегах», пусть даже у него и были деньги, она не могла. И она осталась со мной в удобной квартире в двух шагах от Университета, в квартире, наполненной книгами, которые нужны были ей для ее работы. Осталась с глупо влюбленным в нее наивным человеком, готовым в любой момент бежать для нее за бутылкой шампанского или за угощениями, а в придачу возить ее купаться в Средиземном море или гулять по Парижу. Но это был для нее уже не возлюбленный, а просто обслуживающий персонал, вызывающий окрик за малейшее поведение, неудобное для нее.

Любовь была убита, она была утоплена в грязи. Как честный (ранее) человек, она чувствовала всю отвратительность подобной ситуации. И всю ненависть за то, что так произошло, она перенесла на детей!

Почему она была «оскорблена» в Новый год 2018 г., почему летом 2018 г. она осталась одна со всей своей жаркой похотью и желанием отомстить — все из-за моих детей. Поэтому всякий вопрос о детях теперь приводил ее в дикое раздражение, поэтому она стала даже заявлять, что вообще ненавидит детей. Ведь очевидно по ее мысли, мои дети разрушили ее любовь и ее мечту о счастье! А ведь они были действительно!

Да, я уверен, что в первые годы наших совместных встреч Настя была искренна, и если бы в 2017 г. я официально бы развелся со своей женой, возможно у нас с Настей была бы счастливая жизнь!

Увы, я очень любил и люблю моих детей, мне было тяжело расставаться, мне нужно было время! Неужели она не могла этого понять! И конечно я был слишком доверчив, если бы осенью 2018 г. я бы хоть один раз заглянул в ее телефон, я бы все понял. Для меня это был бы конечно тяжелый удар, трагедия и боль, но даже отдаленно не совместимая с тем, что я переживаю сейчас, а самое главное, Настя была бы жива. Недаром Сталин говорил: «Доверие — это хорошо, а контроль еще лучше!»

В лживой телепередаче Собчак-Гордона, где рассказывается о нас с Настей, актер, изображающий меня, украдкой, по-воровски, достает из ее сумки ноутбук, и очевидно, увидев там свидетельство измены, идет убивать…

Еще раз подчеркиваю, то, что я совершил, было сделано в состоянии полного помрачения. А оно возникло только потому, что я терпел, терпел и терпел оскорбления, и в результате, после пятнадцати месяцев (с конца июля 2018 г. по ноябрь 2019 г.) диких сцен, я взорвался в момент очередной, превосходившей все что было до этого моральной агрессии, бешеной, яростной, чудовищной.

Если бы я узнал так или иначе об измене, я не только не стал бы терпеть от предавшей меня женщины малейшие оскорбления, но и разговаривать бы с ней не стал. Точнее разговор был бы короткий: чемодан, вокзал, станица в Краснодарском крае (или общага, или съемная квартира, мне было бы все равно). Не знаю, как и с кем бы она жила, но зато она точно бы была жива!

Ее измена вызвала бы не столько мой гнев, сколько чувство омерзения, не желания ее покарать, а желание поскорее выставить за дверь, как шелудивую заразную кошку, обманом проникшую в дом.

Да, для меня это было страшной жизненной катастрофой, страшной карой. Но рано или поздно эта рана затянулась бы, я забылся бы в научной работе, в походах военно-исторической реконструкции, в лекциях для сотен тысяч людей, ну и конечно же, посвятив всю свою любовь, отдав всю теплоту сердца моим прекрасным маленьким детям.