Исповедь пророчицы. Источник силы

 – Что вам рассказать? – спросила я. – Рита живет с нами и прекрасно умеет управлять пиротехникой! Ее heyhan – чистый огонь, Фред сказал, это потому, что она чистокровная.

 Я увидела, что они внимательно слушают мой рассказ.

 – Фред – наш жрец, – уточнила я.

 – Я помню Гантеров, пренеприятнейшее семейство! – фыркнул Ра.

 – Должна с вами не согласиться, – осторожно проговорила я. – Фред и Кирилл – очень хорошие парни. Кстати, Маргарита живет с ним и, кажется, очень его любит!

 – Какая она? – с тоской спросила Исида.

 Я пожала плечами.

 – Она – моя сестра, и для меня она самая лучшая! Она очень веселая, и умеет за себя постоять! А еще у нее открытое сердце, она любит меня и Влада! Она любит все, что связано с саки.

 Я замялась, прежде чем задать вопрос, который волновал меня с тех самых пор, как я узнала о существовании Маргариты.

 – Почему ты никогда не говорила мне, что у меня есть сестра? – спросила я, глядя в голубые глаза Исиды.

 Она замялась – было видно, что ей непросто найти ответ на этот вопрос.

 – Твой отец не понял бы… – сказала она.

 – Мой отец был самым понимающим человеком на свете, я не думаю, что он не принял бы тебя с ребенком! – воскликнула я. И внезапно я поняла. Моя бабка ненавидела меня не так уж и напрасно. В смысле, я была не виновата, конечно, но моя мать не любила моего отца. Я поняла это сейчас, глядя в ее глаза, в которых, как в открытой книге было все написано.

 – Когда я познакомилась с твоим отцом, – сказала она, а затем замолчала. – Все это так непросто… Он был замечательным человеком, и я не хотела делать ему больно… А потом я забеременела, и он настоял на том, чтобы я оставила ребенка… Сказал, что будет заботиться о нас, что сделает все, чтобы я его полюбила…

 Ее слова, словно ножом, полосовали мою душу.

 – Ты не хотела меня… – выдохнула я.

 – Нет, я, конечно же, хотела! Но невозможность быть рядом с Маргаритой удручала меня, и я...Пойми меня правильно, Полинка, твой отец отдавал тебе всю свою любовь, а у нее не было никого, кто бы мог ее приласкать, приголубить…

 – Замолчи! – сказала я. – Я все поняла. Не нужно больше объяснений.

 Мне стало противно. Не знаю, почему, но захотелось вывернуть себя наизнанку и вымыть до блеска. Все это шикарное убранство показалось мне фальшью, и еда, которую я только что поглотила, попросилась наружу. Я сглотнула, превозмогая тошноту.

 Но раз уж я была тут, сидела здесь с этими людьми, то должна была извлечь из этого как можно больше пользы.

 – Скажите, – обратилась я к Ра. – Возможно ли, чтобы мертвый снова вернулся к своей жизни там, в мире живых? Вспомнил все и захотел вернуться.

 – Это спорный вопрос, – Ра улыбнулся мне. – Я так понял, ты говоришь о Кхатемуне? Хочешь, чтобы он снова вернулся в мир саки?

 Я кивнула.

 – Этот мир устроен так, что из него не хочется уходить. Так что, даже если он все вспомнит, то не захочет покидать лучший мир, чтобы вернуться в худший! – с гордостью изрек Ра.

 Для меня это было спорным – я уж никак не считала, что этот мир с его вечной борьбой без конца и края, лучше, чем тот, из которого пришла я. Но я решила промолчать об этом и не накалять ситуацию. Ра был не так прост, как хотел казаться. Но у меня был козырь в рукаве: Ра мешал Кхатемун, так что если бы я убедила его помочь мне вернуть Влада в мир живых, он избавился бы от сильного врага без лишней крови и без объявления войны Осирису.

 Я озвучила свои мысли.

 – В том, что ты говоришь, есть смысл! – сказал он, после минутного обдумывания моих слов. – Но не думаю, что мне удастся убедить его покинуть этот мир. К тому же, если он так увлечен Баст, как ты говоришь, то и тебе не удастся убедить его!

 – Я попробую! – уверенно воскликнула я. – Мне нужно знать, есть ли способ заставить его вспомнить свою жизнь там, в моем мире!

 – Если он и есть, то я о нем не знаю!

 – Но вы ведь помните! И вы, и Исида помните, кем были в прошлой жизни, помните саки! Как вам это удалось? – не унималась я. Я намеренно не стала называть эту женщину мамой. Я решила, что сохраню образ матери таким, каким я помню его из детства. Не хотелось бы мне ассоциировать с мамой, которую я почти не помнила, эту женщину, что меня не хотела. По сути, если бы мой отец не настоял, я бы и вовсе не родилась.

 Ра улыбнулся, словно кот на солнышке, погрузившись в воспоминания.

 – Когда я оказался здесь, я так же, как и Кхатемун, не помнил ничего. Как и все здесь. Но потом, через много лет здесь появилась она, – он с нежностью посмотрел на Исиду. – И это было, словно вспышка. Мои воспоминания, она… все перемешалось, и я вдруг понял, что знал ее раньше, в другой жизни. Я вспомнил эту жизнь, и кем мы в ней были…

 Он помолчал несколько секунд, а затем внезапно вынырнул из приятных для него воспоминаний, и вновь стал серьезным.

 – Но ты здесь, а Кхатемун по-прежнему ничего не помнит. Возможно, ты для него значила не столь уж много…