Исповедь расстриги. Как воскреснуть из мертвых

По совету старцев каждый из нас держал у изголовья собранный рюкзак, где имелся запас соли, спичек, сухарей, крупы и консервов. Мы тщательно подбирали компактные котелки, ложки и кружки, а так же выписывали в особые блокноты советы бывалых путешественников, как выжить в лесу, не имея ничего, кроме складного ножа. Цель этих приготовлений формулировалась просто: надо дожить до Второго Пришествия Христа и как-то продержаться три с половиной года, пока будет править Антихрист. Нам очень хотелось самим встретить Господа – такая вот сверхзадача!

Духовные авторитеты предупреждали, что при Антихристе в большом городе никто не сможет выжить, придётся бросить свои дома и бежать в глухие места, там слуги врага до нас не доберутся. Наши дети полностью разделяли с нами эту идею и серьёзно готовились в поход, оставалось только дождаться сигнала от старцев, что пора выдвигаться.

Кроме продовольствия и выживания, самым главным делом стало изучение богослужебного устава и подготовка к тому, чтобы служить литургию и причащаться, когда благодать уже покинет храмы. Значит, нужно помочь отцу Георгию собрать походный алтарь со всем необходимым для богослужения.

Мы готовились очень тщательно, изучали опыт новомучеников и исповедников, прошедших гонения и лагеря. Помню, как меня потрясла история про литургию где-то в тайге на лесоповале во время сталинских репрессий, там в лагере оказалось несколько заключённых-священников, престолом им служил только что спиленный пень, вместо вина они давили сок из лесных ягод, а просфоры лепили из мякиша чёрного лагерного хлеба.

Короче, мы тоже готовились ко всему!

Осенью 1993 года матушка Татьяна наконец-то решилась бросить работу и переехать к мужу, их семилетняя дочка Нюшка уже давно помогала отцу на всех требах вне собора, но сын Лёшка хотел закончить школу и остался с бабушкой Александрой Дмитриевной, матерью отца Георгия.

Донская казачка и дочь атамана, женщина с чертами шолоховских героинь, доживших до пенсии, Александра Дмитриевна и в семьдесят лет оставалась сильной и решительной, но поначалу никак не разделяла убеждений сына и невестки. Вскоре матушка Александра познакомилась и на долгие годы подружилась с моей мамой, тогда обеих женщин объединила общая беда – верующие дети и внуки!

К тому времени моя мама завершила трудовую биографию с максимальным стажем и пенсией, какую только можно было честно заработать, и наконец-то переехала к нам, с одной стороны, освободив меня от многих домашних хлопот, но с другой – она сильно напрягала нас своим атеизмом.

Год назад мы все вместе уговорили её креститься, тогда у нас ещё жили Надя с Володей, и внуки Алька с Артёмкой выбрали для бабушки в церковном календаре красивое имя Емилия. Мы с мамой съездили к отцу Георгию, и он крестил её в соборе, предварительно пообещав, что хуже ей уж точно не будет!

Само событие не прибавило маме веры, зато я почувствовала, как за моей спиной перестал свистеть адский сквозняк, который постоянно ощущался на молитве за некрещёных родственников. Неуютно, знаете ли, креститься первой в роду и ощущать сзади холодную пустоту, потому что никто из моих предков не попал в рай, никто не молится за меня оттуда. Понятно, где оказались все мои умершие родные, а я даже не могу ничем им помочь, не имею права поминать их в церкви, остаётся только уповать на милосердие Божие и самой молиться дома, как умею!

Перед крещением мы с Алькой торжественно пообещали маме, что не будем никак её насильно воцерковлять, просто попросили подарить нам православное имя, чтобы иметь возможность молиться за неё в церкви, а то лютеранское имя Эрнестина ни в одну записку не впишешь.

Мы старались исполнить своё обещание, и мама сама постепенно стала разделять наши духовные ценности, особенно после нескольких явных чудес, случившихся на её глазах. Одним из них было мироточение старинной иконы во время молебна в глухой деревне, тогда мама сама вдруг попросилась с нами в поездку вместе с детским хором под Танечкиным руководством, и это событие, с последовавшим на обратном пути солнечным затмением, потрясло её до глубины души.

Мама до сих пор ходит в церковь по воскресеньям, хотя нас с Алькой, каждую по-своему, почти одновременно вынесло не только из Православия, но из религии вообще ещё десять лет назад.

* * *

Но вернёмся снова в 1993 год, когда мы все дружно готовились к концу света, и в какой-то момент, не без помощи отца Георгия, я вдруг осознала свои обязанности крёстной матери, и до меня вдруг дошло, насколько беспечно и нерадиво я отношусь к моим крестникам, а их уже трое!

Да, безусловно, я за них молилась каждый день, записывала их имена во все записки о здравии, которые подавала во всех храмах, где бывала, интересовалась их здоровьем, помнила дни рождения и старалась сделать им подарки… Но, как выяснилось, этого мало!