Исповедь «Русского азиата» Русские в Туркестане и в постсоветской России.

Из школьной жизни памятен и такой случай. На одном из уроков наша классная руководительница безапелляционным тоном объявила о решении школьного педсовета: в трехдневный срок всем ученикам до седьмого класса включительно подстричься наголо. Объяснить причину такого решения она не сочла нужным, хотя мы догадывались — в школе обнаружен педикулез, а учителя в борьбе с этим нередким явлением опять перегибают палку. Мы были возмущены этой «поголовщиной», попирающей нашу индивидуальность и достоинство, поэтому через два дня стриженных «под Котовского» в классе почти не было. Тогда «классная» пригрозила, что сама выстрижет ножницами волосы тому, кто на следующий день придет в школу с шевелюрой.

«Принесите завтра ножницы!» — обратилась она к «примерным ученикам». На следующий день большинство мальчишек были подстрижены. Но некоторые, в том числе и я, продолжали упорствовать. Появилась «классная»: «Кто принес ножницы?» — обратилась она. И вдруг, поднимается стриженый дылда — переросток и, с кривой улыбкой протягивает ей ножницы. Она взяла их, подошла к первому из чубатых и выстригла у него на макушке несколько пучков волос. Затем объявила: «Тот, кто сегодня не подстрижется, завтра в школу без родителей не являйтесь!». Пацан, которого обкорнали «классная», сидел за партой, красный от обиды, и чуть не плакал.

На перемене дылда был предупрежден: «После уроков пойдешь с нами!». Закончился последний урок. Мы, человек пять, двинулись за школу к «лобному» месту. С нами не было пацана, которого публично оскорбила «классная». Дылда, бледный и понурый обреченно шел за нами. Было видно — он переживает свой неблаговидный поступок. На месте ему было высказано все, а затем, каждый из нас подходил и давал подлизе крепкую оплеуху. Тот покорно снес наказание. После этой воспитательной меры мы не торопясь двинулись домой. Чуть сзади, следом, плелся дылда. Хочется верить, что он стал хорошим человеком. Сейчас смотришь на современных дылд из мелкотравчатой либеральной оппозиции; Касьянов, Навальный, Гудков и невольно приходишь к мысли: — Не били вас в школе, а жаль!

Чем закончилась история со стрижкой, не помню. Но помню, что несколько дней мы слонялись во время уроков возле школы, а чтобы убить время, играли в «лянгу», которую мастерили следующим образом: брался плоский круглый кусочек свинца, который мы плавили сами и заливали в форму. В свинце сверлили два маленьких отверстия, накладывали круглый кусочек кожи с козьим мехом и скрепляли проволочкой. В зависимости от веса свинца и длины меха, менялась парусность «лянги». В игре было семь степеней сложности. В каждой степени надо было внутренней ступнёй ноги подкинуть «лянгу» десять раз. Первая степень игры — подкидывание лянги «щечкой» правой ноги, затем — то же самое на одной ноге, затем правой «щечкой» и внешней стопой левой ноги. Затем в прыжке «лянга» подбрасывалась «щечкой» левой ноги — люры и так далее. Игра требовала необыкновенной ловкости и прыгучести, однако учителя почему–то приравнивали ее к хулиганству и беспощадно отбирали «лянги». Сейчас некому задать вопрос: «Зачем они это делали?».

В настоящее время забыты все наши игры: в лапту, чижика, городки, прятки, казаки–разбойники. Игры на мелочь: в «орла», «чику», «стенку».

Несмотря на то, что в Нарыне русские формально доминировали — русский язык был государственным, активно внедрялась русская культура, выпускалась областная газета на русском языке, а русские специалисты были незаменимыми, — у меня навсегда осталось ощущение, что мы жили среди киргизов. Это и понятно: киргизы в области составляли абсолютное большинство. Однако такая ситуация на тот момент существовала только в Алайской долине, на Тянь—Шане и в других высокогорных районах. На юге Киргизии — в Ферганской долине, как я уже отмечал, преобладали узбеки. В Таласской долине — русские и немцы, в Чуйской долине со столицей Фрунзе — русские. Придет время, и все изменится, киргизы численно будут доминировать во всех регионах, городах и населенных пунктах республики, позднее всего это произойдет во Фрунзе (Бишкеке) — столице республики.

И вот первые выводы, которые я школьником сделал в те далекие годы. Киргизия — часть огромной страны. С окружающим миром мы пребываем в гармонии. Национальность не имеет значения. Друзья детства — все те, кто вокруг.

Живем бедно — почти как все, но когда «как все», то бедность не замечаешь. В мои школьные годы не было «золотой молодёжи» в более позднем её понимании. Даже велосипед считался роскошью. Но высокопоставленные чиновники были и тогда, их дети на каникулы ездили в Артек, велосипед для них не был проблемой, а билет в кино тем более. После окончания школы для коренных жителей Союзных Республик существовали квоты для внеконкурсного поступления в вузы Москвы, Ленинграда, Киева и других городов страны. Этим правом, как правило, пользовались дети номенклатурных работников.