Исповедь серийного убийцы

– Ответа на этот вопрос у меня пока нет. В отличии от западных стран, в истории Турции никогда не было серийных убийц. На сегодняшний день мы имеем всего один зарегистрированный случай. Озгюр Денгиз из Анкары. Арестован в 2007 году. Да и то, он убил всего двух человек.

– Всего…

– Он был болен. Психически. Помимо убийства, одну жертву он еще и съел.

– Фу-х, – скривилась Ольга и отвернулась. – Как такое вообще возможно?

– Психопатия, – неожиданно для самого себя, в разговор вступил Крамер. – Я тоже порылся в Google, и могу сказать, что серийные убийцы – зачастую полные психи!

– Например?

– Ну, например, немецкий серийный убийца Армин Майвес очень хотел кого-нибудь съесть. И ему посчастливилось встретить другого придурка, Юргена Брандеса, который безумно хотел, чтобы его съели. В конечном счете, они отрезали Брандесу член, зажарили и вместе его сожрали. Потом Майвес убил Брандеса, разделал его и питался им в течение нескольких месяцев.

– Мать его!.. Где ты это находишь?

– Я же сказал: в интернете. Если ввести «серийный убийца» в поисковой строке, можно много чего найти…

На несколько минут между ними повисло молчание.

Крамер достал еще одну сигарету и закурил. Йилдыз и Солодовник последовали его примеру. Ларин перебирал четки и смотрел вдаль.

– А я знаю, что нам нужно делать! – внезапно Косыгин вскочил с шезлонга и огляделся по сторонам. – Искупаться! Голышом! Всей компанией! – а затем, на ходу срывая с себя одежду, с криками бросился к морю.

– Говорю же: придурок… – хмуро выдохнул Ларин и, повернувшись к Шакалиной, добавил: – Посмотри, пожалуйста, чтобы он не утонул.

В ответ Настя скривилась:

– По-вашему, Владимир, я смогу вытащить его на берег, если он будет тонуть?

– Просто постой неподалеку, деточка. И если что-то случится – кричи.

– Офигенно! Я и после работы остаюсь секретаршей! – последнее слово девушка произнесла по слогам, схватила со столика телефон и, раскачивая бедрами, зашагала следом за Косыгиным.

– Зря ты так с ней, – когда она ушла достаточно далеко, заметил Николай Топузлиев.

Ларин отмахнулся:

– Да ладно! Я всего лишь попросил об одолжении. Ты что Вадима не знаешь? Ему «башню срывает» после двух глотков алкоголя. А нам тут не хватает только утопленника…

– И все-таки будь с ней помягче, – вмешался в разговор Солодовник. – Вспомни Кристину… – он повернулся к Крамеру и пояснил: – Она работала у нас до Насти. И уволилась после очередной перепалки с Владимиром.

– Ничего подобного! Я может и строг, но просто люблю порядок. А Кристина уволилась, потому что наконец-то выскочила замуж. И если мы попрощаемся с Настей в ближайшее время, то тоже только по этой причине.

– У Шакалиной есть жених? – не удержался Крамер; если так, то проведенная вместе ночь выглядела теперь для него совсем в ином свете.

Топузлиев пожал плечами:

– Кто его знает. Да в этом смысле речь даже не о Шакалиной, а о Турции в целом. Всегда так: сегодня она свободная девушка, а завтра уже обручена и готовится к свадьбе.

– То есть?

– Турецкие мужчины очень любвеобильны, – он посмотрел на Ахмеда. – Господин Йилдыз не даст мне соврать. И русские девушки им особенно привлекательны.

– Это так.

– Поэтому в Турции имеется целое комъюнити «русских жен». Точнее, русскоговорящих. Из стран бывшего СССР.

– Никто не может устоять перед напорством и обаянием турецкого мужчины, – с нотками гордости в голосе, добавил Йилдыз.

– Турки умеют ухаживать, – неожиданно вставила Ольга Авдеева.

– Вот!

Солодовник улыбнулся:

– Фу! Вы выглядите жалко! Такое ощущение, что вас мучает зависть.

– Неправда, – Ларин отрицательно покачал головой. – Мы просто глубже изучаем особенности наших культур. И, между прочим, формально я теперь тоже турецкий мужчина.

Все рассмеялись, а Ларин, как ни в чем не бывало, вернулся к теме прерванного разговора:

– В любом случае, главную роль тут играет мотив. Что общего может быть между Анной Коноваловой, Максимом Фроловым и этим педиком-проституткой?

– Не знаю, – пожал плечами Ахмед. – Ваш коллега, Фролов, никогда не был замечен за…

– Связи с мужчинами?! Да никогда! – Топузлиев расхохотался. – Макс был стопроцентным гетеросексуалом. Он обожал женщин, хотя и не особо умел их выбирать. Меня интересует другое: на сайте «Ключ к Турции» маньяк не делает текстовых записей. Публикует только фото. Почему?

Крамер хмыкнул:

– По-моему ответ очевиден: он не турок.

– Что ты имеешь ввиду?

– Построение предложений. Слова, которые он мог бы использовать. Все это скажет о нем не меньше, чем фотография или отпечаток пальца. Поэтому он молчит. Он иностранец. Не турок. Может быть, европеец или даже русский, – Крамер на секунду задумался, вспоминая разговор по «ватсап». – Да, русский. И он не хочет давать следствию лишнюю информацию, которую они смогут использовать против него.

– Но зачем какому-то русскому убивать русских иммигрантов?

– Ну, не только русских… Вспомните последнее тело, – заметил Ахмед.