Исповедь шлюхи

— Я просто залюбовалась этой парой. — Поддержала Гошу Нина Петровна. Все дружно с ней согласились. Молчал только Анатолий Рогов. Он внимательно разглядывал Маку, и улыбки на его лице не было. Рогов узнал девушку, которая вошла в ресторан «Волна», когда он пас Вахтанга Самонидзе. Возможно, это было простое совпадение. Но бывший разведчик в простые совпадения не верил. И теперь раздумывал, сказать сейчас Голеневу о своем открытии, или не стоит этого делать в такой радостный вечер. Внучка музыканта нашлась, и тема актуальность теряла.

Моня снова заиграл танец. Это была его любимая песня «Одесса, жемчужина у моря». Тут же стали подниматься пары. Скоро на площадке перед эстрадой не осталось места. Опоздавшим пришлось танцевать прямо у своих столиков. Через эту веселую, танцующую массу к Олегу и его компании протискивалась женщина. Лицо ее отличалось от остальных посетителей суровостью. Она пробивалась сквозь пары, стиснув зубы и не извиняясь перед танцующими. Кода она подошла ближе, Олег ее узнал. Это была администраторша отеля «Дружба» Лидия Васильевна.

— Олег Николаевич, можно вас на минутку.

Голенев поднялся. Она потянулась к его уху:

— Срочно позвоните Межрицкой в Глухов.

— А что случилось?

— Сегодня там утонул ваш друг, мэр города.

Голенев побледнел и так же, стиснув зубы, начал расталкивать танцующих. Администраторша пробиралась за ним. Они оба вошли в кабинет Грека.

— Артур Иванович, мне надо срочно позвонить.

— Конечно, Олег. А что случилось, на вас лица нет?

— Лицо ко мне вернется, а лучшего друга я, кажется, потерял, — ответил Голенев, снял трубку и стал набирать номер. Руки бывшего афганца дрожали.

Руфина Абрамовна подошла сразу.

— Мама Руфа, это правда?

— Да, Олежек. Тихона с нами больше нет.

— Его убили?

— Нет, мой мальчик, это несчастный случай. Когда ты сможешь вылететь?

— Завтра, первым рейсом. — Ответил Голенев и почему-то отдал трубку Греку. Его мысли путались, и он не соображал, что делает.

Глава 11

Утро в Бирюзовске выдалось пасмурное. Голенев вздрогнул от грохота. Балконную дверь шарахнуло ветром, и она захлопнулась, прихватив край занавески.

— Что там происходит? — Сонным голосом поинтересовалась Мака и, не дожидаясь ответа, укрылась с головой одеялом. Олег в трусах вышел на балкон. Ветер дул с моря. Вчера ласковое и тихо, сегодня оно бесилось. Пальмы звенели листьями, как кусками жести. На пляж накатывали огромные волны, и Олегу показалось, что брызги долетают до него. Он вернулся в номер, достал из кармана брюк пачку сигарет, закурил и посмотрел на часы. Стрелки показывали начало седьмого. Он так и не заснул этой ночью.

— Мака, просыпайся, нам надо ехать в аэропорт. — Она замычала и перевернулась на другой бок. Он потряс ее за плечо и повторил: — Просыпайся. Через час начнется регистрация.

Она открыла глаза:

— Ну, еще полчасика.

— Если хочешь, можешь оставаться. — Он ушел в ванную, ополоснулся и намылил щеки. Пока брился, в висок монотонно била одна единственная мысль — Тиши больше нет, Тиши больше нет, Тиши больше нет…

Мака заглянула в ванную:

— Я проснулась, но ты садист. — Она потянулась и широко зевнула. Он ничего не ответил. Пока одевался, Мака успела умыться. Оделась она мгновенно, поскольку нижнего белья, кроме трусиков, не признавала.

— Я готова.

— Пошли.

Они спустились вниз. У ворот припарковались старенький «Москвич» Степана Хорькова, «Волга» Нелидова и «Нива» Сергея Скворцова. Олег кивнул бывшим афганцам, но подошел к «Волге». Три машины тронули с места. В ветровое стекло ветер бросал капли дождя, листья и всякий мусор, который кружил над асфальтом. Ехали молча. Через полчаса подрулили к зданию аэровокзала. Алексей Михайлович подвел Олега и Маку к стойке регистрации, взял их паспорта и побежал к администратору. О билетах он уже договорился по телефону, оставалось их выкупить. Степан и Скворцов подошли к ним и встали рядом. Нелидов принес билеты. Когда регистрация закончилась и настало время посадки, Сергей спросил:

— Нам прилететь на похороны?

— Сами решайте. — Ответил Олег.

Степан и Сергей переглянулись:

— Мы вылетим вечерним рейсом. Голенев кивнул. Мужчины пожали руку Олегу и его спутнице. Степан задержал рукопожатие на мгновенье дольше: — Мы с тобой. Если понадобимся, ты понимаешь…

Он понимал.

Стюардесса повела пассажиров по летному полю. Самолет стоял близко, но ветер валил с ног.

— А не опасно лететь в такую погоду? — Спросила ее пожилая женщина, держась двумя руками за шляпку.

— Пока распоряжений о задержке нет, — громко ответила стюардесса.

Они вылетели по расписанию. Когда набрали высоту, Мака тронула своими тонкими пальчиками руку Голенева:

— С тобой все в порядке?

— Все нормально. — Бросил он и отвернулся к окну. Голенев вспоминал детство. Они с Тихоном после уроков сидят во дворе. Олег в этот день узнал, что принят в Суворовское училище. «Не давай себя бить Петьке Синельникову. Только подойдет, врежь ему сам», — напутствовал он друга. «Не волнуйся, Олежка, когда-нибудь я же должен научиться сам за себя постоять» — Виновато улыбнулся Постников.