Исповедь соперницы

Вечером я присутствовал на трапезе в зале Гронвуда. Граф и графиня восседали за высоким столом и выглядели всем довольными. Бэртрада часто смеялась. Выглядела она просто очаровательно. На ней было платье из плотного переливающегося шелка бледно-желтого цвета. Юбка расходилась пышными складками, лиф заужен и от горла к талии шла треугольная вставка, расшитая золотыми узорами по белому сукну. Узоры были в виде диковинных цветов и звезд, в том звеньям чеканного пояса, обвивавшего ее талию. На голове не было покрывала, волосы, высоко зачесанные, удерживал обруч из полированного золота. Бэртрада вообще любила ходить с непокрытой головой, что не соответствовало обычаю замужних женщин, но супруг не досаждал ей требованием соблюдения традиций.

Я вспомнил Гиту из фэнленда. Конечно она тоже была хороша, но совсем по иному. Эдгар давно ее покинул и я что-то не слышал, чтобы он навещал свою беременную подопечную. Однако Бэртраде не стоило знать о его равнодушие к Гите. Наоборот, я хотел разозлить ее, Не заставить ревновать, а именно разозлить. И уже знал, как это сделать.

Оказалось, граф уже назавтра собирался покинуть замок. И едва он уехал, я сразу поспешил к Бэртраде. Пользуясь правом старого друга, прошел к ней в покои. Какая же там была роскошь: на стенах яркие гобелены, плиты пола покрывали светлые меха, мебель в богатой резьбе с инкрустациями. И среди этого великолепия моя красавица Бэрт — недовольная, раздражительная, нервная. Я подавил улыбку: обычное настроение графини после ночи на супружеском ложе.

Но меня Бэртрада встретила приветливо, протянула руку для поцелуя. Она сидела в напоминающем трон кресле, а кормилица Маго укладывала ее волосы. Сейчас присутствие здесь Маго было данью приличиям: не могла же графиня принимать наедине молодого мужчину, когда супружеское ложе еще не остыло. Не остыло… И настроение у Бэрт было самое не остывшее.

— Скажи мне, Гуго, неужели все мужчины столь навязчивы?

— Мне уйти, госпожа?

— Ах, речь вовсе не о тебе. Я неправильно выразилась. Неужели все мужья столь навязчивы?

— А вот вы о чем. Разумеется, как и прочее имущество, вы принадлежите графу по закону и он может пользоваться вами, когда пожелает. К тому же Эдгар Норфолкский желает, как можно скорее посеять свое семя в вашем лоне. Поэтому смиритесь, иначе супруг разочаруется в вас и вернется к Гите Вейк.

Я сделал вид, что не заметил, как изменилось ее лицо, и тут же сообщил, что мне удалось повидать саксонку. Она весьма привлекательна, хотя вся ее бледная прелесть не сравниться с единым завитком волос Бэртрады. Но это только мое мнение. Кто знает, что думает по этому поводу Эдгар.

Бэртрада даже подалась вперед, заставив засуетиться удерживающую ее волосы Маго.

— На что ты намекаешь?

— Я подозреваю, миледи, что пока вы, как добронравная супруга ожидаете мужа в этой каменной громаде под названием Гронвуд, Эдгар продолжает наведываться к своей, так называемой, подопечной.

Она вскочила так резко, что Маго упустила гребень, и он повис, запутавшись в массе волос графини.

— Говори!

Но я не стал более будить ревность Бэртрады. Я просто сказал, что вряд ли Эдгар не испытывает чувств к Гите Вейк, если подарил ей белую арабскую лошадь. А ведь своей супруге, он пока отказал в этом, хотя Бэрт его и просила.

Ей была свойственна мелочность. Порой из-за пустяка могла распалиться не на шутку. И сейчас то, что Эдгар так и не подарил ей белую арабку, но дал такую любовнице, задело Бэртраду куда сильнее, чем все сплетни о его романе с Гитой. И как же она бушевала! Я давно не видел ее в таком состоянии. Вмиг всплыли все обиды на Эдгара. И то, как еще в Нормандии он вынудил ее едва ли не бегать за собой, и то что уложил на ложе, где до нее спала другая, и то, как коварно лишил ее свиты.

Мне оставалось только подливать масла в огонь.

— Но ты его жена, Бэртрада, и должны рожать ему. Он плодовитый парень. Вон бастард Адам уже есть, теперь еще ублюдок от саксонки. Я сам видел, что она брюхата. Теперь твоя очередь понести от него.

Лицо графини выражало отвращение.

— Какая мерзость…

И тут я сказал:

— Ответь, Бэрт, радость моя, зачем он тебе вообще? Этот изменник, развратник, прелюбодей. Он недостоин тебя. Ведь это ты возвысила его, ты же можешь и ниспровергнуть. И если он падет… Тогда только ты, Бэртрада Норфолкская, будешь править в Восточной Англии.

Я знаю, для нее нет ничего слаще таких речей. Она была властолюбива, однако была и реалисткой. Поэтому осторожно спросила:

— Но останусь ли я леди Норфолка без Эдгара? Отец может попросту отозвать меня ко двору. Я ведь только женщина.

Я рассмеялся.

— Вспомните, милели, ведь Генрих Боклерк прочит в королевы Англии Матильду. Что ему стоит поставить во главе графства другую свою дочь?

Она всегда завидовала законнорожденной сестре. А получить под свою руку Норфолк, для нее означало умалить влияние Матильды в ее доле наследства.