Исповедь «святой грешницы». Любовный дневник эпохи Возрождения

Я уже рассказывала, что Джулия Фарнезе прибыла в Рим настоящей дикаркой, она была необразованна, не знала правил поведения, была бедна, хотя получила вполне приличное приданое – где-то девять с половиной тысяч дукатов. Но она сразу усвоила, что необходимо, чтобы не выглядеть неотесанной дурой, зазубрила несколько фраз на латыни, несколько сонетов и умных выражений, а пользоваться своей красотой, тратить сумасшедшие средства на наряды и капризы и наставлять рога единственному человеку, который ее любил, – моему отцу, Джулия быстро научилась сама.

Она ни во что не ставила своего мужа, несчастного Орсо, использовала в своих целях донну Адриану и завидовала мне.

Сначала мне и в голову не приходило, что самоуверенная красавица Джулия может кому-то завидовать. Казалось, у нее было все – красота, ловкость, хватка, способность влюблять в себя мужчин и использовать эту влюбленность. Я в свои девять лет была рядом с пятнадцатилетней Джулией тонкой былинкой по сравнению с цветущей розой.

Но довольно быстро выяснилось, что завидовать есть чему.

Могла ли я ее любить и желать с ней беседовать? Ничуть. Но Джулия была слишком хитра, чтобы рисковать своим новым положением из-за зависти или неприязни ко мне.

Я никогда не верила, что она любит моего отца, хотя разговаривать об этом не смела. Я даже не знаю, когда Джулия догадалась соблазнить отца, наверное, это случилось довольно скоро после ее свадьбы с Орсо. Красавица поняла, что если не найдет способ зацепиться в Риме, то вынуждена будет последовать за своим небогатым мужем в провинцию, что ее теперь не устраивало.

Возможность остаться оказалась одна – стать любовницей влиятельного лица. Одним из самых влиятельных в Риме был кардинал Родриго Борджиа. Джулию не смутил возраст моего отца, тем более он был по-прежнему красив и горяч. Я оказалась слишком юна, чтобы понять, когда и как сумела Джулия воспламенить моего отца. Вероятно, меня ради этого и отправили в монастырь Сан-Систо. Во всяком случае, когда я вернулась во дворец на Монте Джордано, Джулия уже была его любовницей.

Сначала я испытала настоящий ужас и потребовала от донны Адрианы, чтобы меня отправили либо в монастырь, либо к маме! Это было время моего настоящего горького детского несчастья. Я еще почти ничего не понимала, кроме одного: меня предали! Какая-то провинциальная дурочка, пусть и очень красивая, забрала у меня отца!

Помню это отчаяние и свои слезы. Донна Адриана уже согласилась вернуть меня в монастырь, хотя понимала, что отец никогда не позволит мне принять постриг. И тут Джулия сделала очень умный шаг. Понимая, что, как бы ни любил ее кардинал Борджиа, он пока еще не столь привязан, чтобы между любовницей и дочерью выбрать любовницу, она сама пришла ко мне.

Я не желала видеть эту захватчицу, дрожала при одной мысли, что ее обнимает мой отец! Но хитрая лиса напомнила мне, что мы любим одного и того же мужчину – я как дочь, а она как женщина. Джулия говорила о том, что не виновата в своем браке с Орсо и в том, что мой отец кардинал и не может отказаться от сана в одном шаге от Святого престола даже ради любви. Она упирала на свою любовь к моему отцу, а потом, заметив, что меня потрясла фраза о Святом престоле, ухватилась за эту мысль.

Теперь Джулия говорила о необходимости в самый важный момент поддержать отца, а не заставлять его выбирать или страдать, что мы, любящие его женщины, все четверо – я, она, мама и донна Адриана. Сначала упоминание моей мамы рядом с этой хищницей меня возмутило, но Джулия сумела успокоить, заверив, что очень уважает ее и мечтает познакомиться, чтобы воочию убедиться, что только такая красивая и мудрая женщина могла так долго владеть сердцем кардинала Родриго Борджиа.

Джулия Фарнезе умела льстить, если хотела, она буквально обволокла меня лестью, но все это лилось в уши не мне самой, а моей маме и моему отцу. Хитрая змея усыпила мою бдительность заверениями, что готова жизнь отдать за моего отца и бесконечно преклонять колени перед моей матерью. А еще мечтает стать настоящей сестрой мне и надеется, что так и будет, ведь столь юной девушке, как я, нужна старшая сестра. Джулия говорила, что знает множество мелких женских секретов, о которых даже мать не спросишь, и вдвоем нам будет легче добиваться чего-то от донны Адрианы.

Последнее заверение оказалось той самой каплей, которая решила все. И верно, воевать со строгой донной Адрианой, считавшей, что eruditio aspera optima est (суровое воспитание – самое лучшее – лат.), нелепо. Не проще использовать эту даму в своих целях?

У нас с Джулией нашлась общая цель, и я вдруг обнаружила, что любовница моего отца не столь уж неприятна мне. Да, она необразованна, но ведь я могу помочь, моих знаний хватит на двоих. Не зная испанского, Джулия с моей помощью на слух заучивала некоторые фразы, которые было бы приятно услышать на родном языке моему отцу. Плохо владея латынью, она зубрила Покаянные псалмы Петрарки, делая бесконечные ошибки, которые отец посчитал милыми.