Читаем Исповедь влюбленного в жизнь полностью

У нас было несколько великолепных футболистов: Маниньо, Пакока, Эдир, Лелеко, Осмар Гедес… Еще я помню Антониньо, который был очень важен для команды. Валдемар говорил, что игрок, желающий стать великим футболистом, обязан придерживаться одного важного правила: он должен контролировать мяч обеими ногами, головой и грудью, а также знать, как принимать мяч, как ударить по мячу так, чтобы тот покатился в нужном направлении. Тренер учил нас, что мяч – инструмент игрока и тот, кто не умеет его контролировать, никогда не станет настоящим футболистом и уж точно не добьется славы великого профессионала. В моей команде было много искусных игроков. Они могли хорошо бегать с мячом, делать подкаты и использовать различные хитрости, но не все из них знали, как получить мяч. У них не было этого дополнительного зрения, которым, кажется, я обладал. Возможно, этому невозможно научить. Наверное, это либо есть, либо нет. И я определенно умел предвидеть, что могло произойти на поле, еще даже до того, как это поймут остальные. Уже после того, как я стал профессиональным футболистом, люди зачастую спрашивали: «Как вы узнали, что будет?», и я отвечал: «Не знаю, просто догадался». Многие дети очень хорошо играли, но с некоторой задержкой реагировали на происходящее на поле. Я просто был быстрее.

Некоторые предполагали, что я мог видеть больше, чем остальные, благодаря тому, что у меня глаза расставлены чуть шире, чем у других людей. В конце концов обследование показало, что я обладаю очень хорошим периферическим зрением. Знаете, не могу припомнить, чтобы за все тридцать лет игры в футбол кому-то удавалось увести у меня мяч, подойдя ко мне со спины, – с другими футболистами такое часто случается. Я всегда замечал приближение соперника – не могу объяснить, как или почему – слышал ли я противника, видел ли я его или же применял некое шестое чувство. Это было со мной с самого детства. Возможно, я развил этот навык, потому что мы играли на очень маленьком пространстве, так что реагировать приходилось максимально быстро.


В «Бакиньо» все было, как полагается. Когда я играл в этой команде, мне не приходилось беспокоиться о футболках, шортах, носках, бутсах – ни о чем; нам все предоставляли, что было очень удобно. Когда однажды Валдемар узнал, что я играл за другие клубы, он временно меня отстранил. И правильно сделал. Не нужно было все усложнять, участвуя в других «босых» командах, и с тех пор я сосредоточился исключительно на «Бакиньо». Правда, я все еще подрабатывал, продавая пироги голодным путешественникам на железнодорожной станции. Все было хорошо до того момента, как голод начинал терзать меня самого, после чего мне приходилось объясняться перед доной Филоменой, женщиной, готовившей пироги, которой я должен был отдавать выручку и непроданную выпечку. Она быстро сообразила, почему не всегда все сходилось.

Теперь деньги у меня появлялись загадочным образом. Одно из самых теплых воспоминаний о «Бакиньо» связано с тем, как мы участвовали в турнире на стадионе «БАК». В финале я забил решающий гол, и наши болельщики выбежали на поле. Потом они стали кидать в меня монетки. Казалось, что их были сотни – настоящее богатство – и я ползал по полю, собирая все деньги, чтобы отнести их маме.


Моя спортивная карьера хорошо продвигалась, даже несмотря на то что я только начинал, но у национальной сборной дела все так же шли не очень хорошо. В 1954 году Чемпионат мира проходил в Швейцарии, и Бразилия вылетела из соревнования в жестоком матче против Венгрии. Трех игроков удалили с поля, и поговаривали, что Пушкаш, получивший травму и наблюдавший за игрой с боковой линии, ударил нашего центрального полузащитника Пинейро бутылкой. Это было очень печально – и судья какое-то время считался главным врагом – но народ отреагировал на это поражение не так, как в 1950 году. Возможно, это было обусловлено тем, что соревнование проходило не в Бразилии, а качество радиотрансляций из Европы оставляло желать лучшего – мы толком не знали, что именно там происходило.

В 1954 году «Бакиньо» был на коне. Газета «Diario de Bauru» совместно с «Sao Paulo Sporting Gazette» провела второй Юношеский чемпионат. Это был триумф – организация была безупречна. Я играл под номером 997, чего я никогда не забуду. Я был нападающим, и мы одержали победу на этом чемпионате, забив в тридцати трех матчах сто сорок восемь голов.

* * *

Перейти на страницу:

Все книги серии Иконы спорта

Как кроссфит сделал меня самым физически подготовленным человеком Земли
Как кроссфит сделал меня самым физически подготовленным человеком Земли

Что нужно, чтобы стать лучшим?Сила. Выносливость. Навыки. Дисциплина.Эти качества позволили Ричу Фронингу четыре раза подряд выиграть на международных кроссфит-соревнованиях и завоевать титул «Самый спортивный человек Земли». Но для победы на соревнованиях подобного уровня нужна не только физическая сила – требуются духовная твердость и ментальное превосходство. Рич Фронинг стал чемпионом, найдя идеальный баланс трех этих качеств.Рич рассказывает о своем необычном и вдохновляющем пути, ничего не утаивая, делится секретом успеха. Эта книга – не программа тренировок или питания (хотя она и об этом тоже), эта книга – автобиография человека, который сломил препятствия на своем пути, стремясь к победе в спорте и в личной жизни.Его опыт пригодится всем – вне зависимости от ваших целей. Мечтаете ли вы о чем-то недоступном, но не знаете, как воплотить мечты, хотите заняться спортом, но не понимаете, с чего начать, не можете двигаться вперед, потому что не верите в себя – история Рича подтолкнет вас к действиям.

Рич Фронинг

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература

Похожие книги

Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота

Профессор физики Дерптского университета Георг Фридрих Паррот (1767–1852) вошел в историю не только как ученый, но и как собеседник и друг императора Александра I. Их переписка – редкий пример доверительной дружбы между самодержавным правителем и его подданным, искренне заинтересованным в прогрессивных изменениях в стране. Александр I в ответ на безграничную преданность доверял Парроту важные государственные тайны – например, делился своим намерением даровать России конституцию или обсуждал участь обвиненного в измене Сперанского. Книга историка А. Андреева впервые вводит в научный оборот сохранившиеся тексты свыше 200 писем, переведенных на русский язык, с подробными комментариями и аннотированными указателями. Публикация писем предваряется большим историческим исследованием, посвященным отношениям Александра I и Паррота, а также полной загадок судьбе их переписки, которая позволяет по-новому взглянуть на историю России начала XIX века. Андрей Андреев – доктор исторических наук, профессор кафедры истории России XIX века – начала XX века исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова.

Андрей Юрьевич Андреев

Публицистика / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука
Чем женщина отличается от человека
Чем женщина отличается от человека

Я – враг народа.Не всего, правда, а примерно половины. Точнее, 53-х процентов – столько в народе женщин.О том, что я враг женского народа, я узнал совершенно случайно – наткнулся в интернете на статью одной возмущенной феминистки. Эта дама (кандидат филологических наук, между прочим) написала большой трактат об ужасном вербальном угнетении нами, проклятыми мужчинами, их – нежных, хрупких теток. Мы угнетаем их, помимо всего прочего, еще и посредством средств массовой информации…«Никонов говорит с женщинами языком вражды. Разжигает… Является типичным примером… Обзывается… Надсмехается… Демонизирует женщин… Обвиняет феминизм в том, что тот "покушается на почти подсознательную протипическую систему ценностей…"»Да, вот такой я страшный! Вот такой я ужасный враг феминизма на Земле!

Александр Петрович Никонов

Публицистика / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное
Этика Михаила Булгакова
Этика Михаила Булгакова

Книга Александра Зеркалова посвящена этическим установкам в творчестве Булгакова, которые рассматриваются в свете литературных, политических и бытовых реалий 1937 года, когда шла работа над последней редакцией «Мастера и Маргариты».«После гекатомб 1937 года все советские писатели, в сущности, писали один общий роман: в этическом плане их произведения неразличимо походили друг на друга. Роман Булгакова – удивительное исключение», – пишет Зеркалов. По Зеркалову, булгаковский «роман о дьяволе» – это своеобразная шарада, отгадки к которой находятся как в социальном контексте 30-х годов прошлого века, так и в литературных источниках знаменитого произведения. Поэтому значительное внимание уделено сравнительному анализу «Мастера и Маргариты» и его источников – прежде всего, «Фауста» Гете. Книга Александра Зеркалова строго научна. Обширная эрудиция позволяет автору свободно ориентироваться в исторических и теологических трудах, изданных в разных странах. В то же время книга написана доступным языком и рассчитана на широкий круг читателей.

Александр Исаакович Мирер

Публицистика / Документальное