Исповедники

— Я не знаю, что происходит, но он что-то делает и все вокруг умирают, — сержант показал рукой в сторону, где в ярдах ста дальше по траншее, в одиночестве, сидела фигура молодого парня с капитанскими нашивками на рукаве мундира, — он сидит тут около получаса, и за это время со стороны респов пытались выдвинуться на поле боя две роты прикрытия с ремесленниками, но все попадали, едва подошли к мертвецам. Наши трофейщики тоже попытались сунуться, но… посмотрите сами.

Сержант подошёл ближе к краю траншеи и показал на пятерых солдат, которые лежали одной кучкой, едва умерли, едва шагнув за какую-то невидимую черту.

— Идиот! Приведите его в себя! — от осознания того, что что-то пошло не так, и в этом виноват неизвестный, лейтенанта охватила дрожь.

— Я послал солдата, — сержант показал на тело, которое неподвижно лежало рядом с сидящим на дне окопа капитаном, тело которого словно мерцало в зеленоватой дымке. Так иногда бывает, когда раскалённое солнце летом нагревало воздух, так что по нему шла рябь, вот только сейчас была зима и солнца давно никто не видел за тёмными свинцовыми тучами, которые месяц как висели на небе, — теперь никто не хочет туда идти!

— Нужно пристрелить его! — внезапно закричал один из ремесленников, который стоял сразу за лейтенантом и слышал весь разговор, — я его знаю! Его увела тайная полиция со школы при мне! Наверняка он предатель!

Услышав такие слова, Штеер без раздумий рванул из кобуры пистолет и направил его в сторону сидевшего. Только рука его сразу дрогнула, как отступили назад все остальные, кто только что кричал. Все ощутили такое давление на свои души, что просто безумием было сейчас дёргаться. Это было как морская волна, которая ровным бегом сметает всё на своём пути, стоит только не покориться и не отдаться в её волю.

— Матерь Божья, — рядом ойкнули и лейтенант покрылся потом. Сидевший невдалеке человек стал всё ярче светиться зелёным светом, причём это свечение с каждой секундой становилось всё сильнее и сильнее, фактически пряча человека в нём.

— Господи спаси и сохрани, — ближайшие солдаты бросились наутёк, следом за ними дрогнули и ремесленники, которые совершенно не собирались умирать, а в угрозу исходящую от человека, который сиял ярче солнца странным и неестественным зелёным светом, поверили все тут же до единого.

Глаза человека дрогнули и он сначала непонимающе посмотрел вокруг, а потом заметил стоявшего неподалёку офицера с сержантом.

— Лейтенант, мне нужен аниматрон, — капитан встал со дна окопа и подняв руку, удивлённо посмотрел сначала на неё, а затем и всё остальное своё тело. — Срочно!

На сердце у Штеера что-то дрогнуло и он сглотнув полный рот слюны, тыкнул револьвером себе за спину.

— Он в доме, там, в лесу.

— Проводите меня, — поскольку вокруг них практически никого не осталось, парень обратился к нему, хотя ни его лица, ни его самого больше не было видно из-за света, которым он был окружён.

— Да-да, — едва переставляя ноги, Штеер дошел с капитаном до повозки и сев вместо извозчика, хлестанул лошадей, поворачивая их к расположению штаба полка.

Практически сразу за их обиженным ржанием, со стороны республиканцев раздались громкие тяжёлые раскаты, от которых вскоре с этой стороны поля вздыбилась земля. Вот только умирать тут было не кому, как в прочем и защищать этот участок фронта тоже — окопы были полностью пусты. Солдаты с полными ужасами глазами бежали назад, на бегу рассказывая своим товарищам как столкнулись с дьяволом во плоти, который умерщвлял все вокруг, убивая всех странным зелёным светом, который от него исходил. Пытавшиеся остановить беглецов офицеры, стреляли в спины дезертиров, но остановить дикий вал испуганной людской массы, когда слухи моментально обрастали всё большими ужасными подробностями, они не могли. Всё что им оставалось, последовать за подчинёнными — матерясь и изредка стрелять в тех, кто больше всех вносил паники.

* * *

— Роберт, будь проклят день, когда я послушал тебя и решил проверить человека, в деле которого стоит печать, что он находится на личном контроле тайной полиции, — взбешённый бригадир полка не сдерживался и крыл матом своего подчинённого. Кто знал, что попытка проверки молодого и ничем не примечательного парня, пусть и с таким странным личным делом, обернётся не только ужасающими потерями среди полка, но и насмерть перепуганными солдатами, которые ещё день отказывались возвращаться в свои окопы, даже когда их убедили, что там больше нет никого. Ни дьявола, ни Бога.

Полковник сидел и покачивался из стороны в сторону, ругательства старшего по званию просто не доходили до его разума, сейчас в нём замерла только одна цифра — трёхмесячная норма! Три месяца работы полной его роты! Столько выдал капитан после того, как прибыл на повозке в лагерь и добрался до аниматрона, пугая по пути всех своим видом и вызывая новую волну паники, но только среди тех, кто окопную войну видел издалека.

— Роберт! Ты вообще слышишь?! Что я тебе говорю! — голос бригадира прорвался через завесу собственных мыслей и полковник посмотрел на старшего по званию приятеля.