Исповедники

— Спасибо, — я взял листок с наклеенным на него полосками телеграфной ленты и стал читать, сердце тревожно забилось.

Письмо было из дома, дедушка просил о помощи, говоря, что мама не хочет мне писать, а с деньгами стало совсем плохо — проклятый ублюдок-таки лишил их содержания.

— «С этими заморочками я совсем забыл о родных, — укорил я себя, — завтра же попрошу открыть счёт в банке на имя мамы и положу туда деньги, чтобы раз в месяц делались с него автоматические переводы».

Сожалея, что сейчас не могу вырваться и навестить их, я ещё несколько раз перечитал телеграмму.

— От кого новости? — голос учителя застал меня врасплох и я судорожно спрятал бумажку.

— Семейные неурядицы, завтра всё сам улажу, — не стал вдаваться я в подробности, — только нужно будет в город выехать.

— Хорошо, но тебе вообще интересно, как прошла операция? — последнее время у нас с учителем не ладились отношения, по крайней мере он так считал, я же был уверен, что нам не нужно сближаться ближе, чем есть сейчас. Какой смысл поддерживать отношения с потомственным аристократом, если сам из себя ничего не представляешь?

— Не особо, — я пожал плечами, — главное, чтобы расплатились по счетам.

— Сэр Артур завтра лично приедет проводить нас до верфи, — он осуждающе покачал головой, — но просто тебе для справки — принцесса пришла в себя и в шоке от возможностей, которые ты ей подарил.

— Мы подарили учитель, — поправил я его, — я не один участвовал в операции.

— С точки зрения основного веса трудозатрат, твой вклад был самым весомым, поскольку протез мог сделать любой другой механик, а операцию провести и доктор Эберман.

— Если хотите мне помочь сэр Энтони, уговорите включить в проект Дженни, — вспомнил я о своём обещании, — этот чертёнок достал меня просьбами посмотреть корабль. Тут проще согласиться, чем объяснять насколько это всё засекречено и невозможно, она ничего не хочет слушать.

— Уверен, что только из-за корабля она хочет остаться? — осторожно поинтересовался он, — она последнее время места себе не находит, всё время волнуется и спрашивает о тебе.

Я пожал плечами.

— Учитель, женщины — это последнее, что мне сейчас нужно.

Он внимательно на меня посмотрел.

— Рэджинальд тебе не стоит замыкаться в себе, ни к чему хорошему это для тебя лично не закончится.

— Да я не одинок учитель, — хмыкнул я, садясь на кровать, — и хоть тех людей, которые мне дороги можно пересчитать по пальцам двух рук, я доволен их количеством, большего мне не нужно.

— Это неправильно, растеряя тех, кого имеешь сейчас, ты останешься один, если возле тебя не будет никого больше.

— Ну раз у нас сегодня урок философии, — фыркнул я, — тогда ответьте мне на вопрос сэр Энтони. Я смогу сейчас завести себе друзей среди верхушки аристократии, не являясь таковым?

Он посмотрел на меня тяжёлым взглядом.

— Очень опасные мысли Рэджинальд, так думают только республиканцы.

— То есть вы признаете, что текущий строй у нас в империи не позволяет простому человеку, сколько бы он не был талантлив и сколько бы пользы не приносил, стать нечто большим, чем просто винтик в механизме?

— Я понимаю, наказание очень сильно на тебя повлияло, но мы тебя предупреждали, чтобы ты вёл себя тише! — сорвался он, — как ещё было вдолбить в твою упрямую голову, что мир не крутиться только вокруг тебя?!

— Да учитель, именно так, — его слова подтвердили мои мысли, — сколько бы ты не сделал для империи, сколько бы не старался, если твой социальный статус ниже, к тебе будут относиться в соответствии с ним.

— Рэджинальд, — учитель был очень недоволен, я давно не видел его таким злым, — исповедники находятся отдельно от всего мира, и только случайность привела тебя к тому, что ты испытал. Если бы слушался нас, ничего подобного не случилось, а все эти твои разговоры ни к чему хорошему для тебя не приведут, услышит сэр Артур — быть беде, тебя закроют так далеко, что ты света белого больше не увидишь.

— Ладно учитель, — я поднял обе руки, показывая, что устал спорить, — кроме вас я это никому не говорил и не собираюсь, тем более я хочу посвятить свою жизнь исследованиям и очень надеюсь никогда больше не пересекаться с аристократией, для её же сохранности.

Сэр Энтони при моих последних словах вздрогнул, но промолчал, отправившись к графину с виски.

— Если бы ты знал, как я расстроен твоими словами, — он налил себе немного и вернулся в кресло, — очень надеюсь, что ты поумнеешь, наберёшься опыта и изменишь своё решение.

— Давайте лучше сменим тему учитель, — предложил я, — вы говорили, что принцесса довольна операцией, а император? Что сказал сэр Артур?

Исповедник прищурился и сделал большой глоток, довольно крякнув, отставляя от себя стакан.

— Он выглядел как кот, дорвавшийся до бесплатной сметаны, судя по всему звездопад посыпался уже сейчас, так что готовься, вскоре он настигнет и тебя.

— Да к чему мне эти звёзды, денег дадут и ладно, последнее время мои траты стали слишком большими, никаких накоплений не хватит с такими расходами.

— С твоим окладом и не хватит? — удивился он, — на что ты тратишь? Ты живёшь практически на полном обеспечении.