Исповедники

И вот спустя месяц кропотливой работы, когда захватывались пленные различных званий и даже один из ремесленников врага, командир группы явился с докладом, в который никто не мог поверить. Все оказалось настолько просто, что в голову закрадывались вполне обоснованные сомнения, правда ли это? Или, может быть, все пленные были специально подготовлены или даже дезинформированы? Да и как можно было поверить, что за десятками тысяч смертей стоит всего лишь один человек!! Капитан Рэджинальд ван Дир, сын главы Цеха ремесленников империи, которого специально прислала на этот участок фронта тайная полиция. Цели его пребывания никто из опрошенных не знал, как и то, как же он делал так, что люди кругом умирали от потери души. Ни один из ремесленников ни республиканцев, ни имперцев не был на такое способен, по крайней мере так все считали раньше, до его появления.

– Как такое возможно? – Он снова обратился к главе отряда, который стоял со своим заместителем и спокойно смотрел на полковника.

– Не могу знать, мистер Готфринг. – Среднего роста, обычной комплекции и с абсолютно невыразительным лицом. – Я оперирую фактами, а они именно таковы, что за всем стоит этот самый ван Дир.

– Жнец, – тихо сказал его помощник, но расслышали все. – Так его сначала начали называть у вас в полку, а вскоре это прозвище облетело весь фронт и попало в сенат. От нас требуют устранить его, вот только как это сделать, никто не знает. Да и мы не представляем, как можно подойти к человеку, который чувствует чужие души? Вы знаете, что из опрошенных нами пленных его лично видел лишь ремесленник, остальные слышали только суеверные слухи от своих же. Якобы он просто садится рядом с передовой, и все, а потом, когда убьет всех нападающих, начинает ярко светиться и уходит к себе.

– А что говорят ваши ремесленники? – Полковник даже поморщился от услышанного прозвища. Именно из-за этого желающих идти в атаку, как, впрочем, и служить в его полку, с каждым днем становилось все меньше. По случаям дезертирства он и так стал лидером среди остальных командиров. Его не сняли до сих пор с поста только потому, что сенат и штаб командующего фронтом сами не знали, что можно сделать в такой ситуации, когда всего лишь один человек сдерживает целое направление, да еще и не известными никому методами, которые вызывают тревогу у самых известных ученых республики. Считалось ненаучной ересью то, что можно забирать души людей, не имея при этом физического контакта. Приводились целые трактаты доказательств, почему такое в принципе невозможно. Но вот уже второй месяц как все эти бумагомаратели молчали и ни капли не помогали в разгадке проблемы, которая с каждым днем на фронте становилась все серьезнее.

– Они чувствуют сначала давление на душу, а когда начинают подходить ближе к области, за которой начинают умирать солдаты, погибают сами. Что это за воздействие и как ему противостоять, никто не знает. Самых смелых из тех, кто попытался противиться этому натиску, мы похоронили, больше желающих попробовать шагнуть на поле, когда там находится Жнец, у нас не было.

– Хватит произносить это прозвище! – взбесился командир полка, которому каждое такое упоминание было словно пуля в сердце. – Он простой человек! Хватит уже приписывать ему потусторонние свойства и качества! Он обычный человек, который овладел неизвестной нам технологией, и точка!

– Мистер Готфринг. – Глава особого отряда был совершенно спокоен. – Вы можете не позволить так говорить нам, но что делать с солдатами и ремесленниками? Если вы выйдете из своего дома и пройдетесь ближе к передовой, то не увидите там солдат республики. Перед вами будут обреченные с потухшими глазами и приготовившиеся к смерти люди, которых пулями заставляют идти в атаку. Мой доклад полностью отражает плачевную ситуацию на этом участке фронта и категоричное мнение – не усиливать это направление, пока этот человек остается здесь либо пока мы не найдем, что ему противопоставить.

Полковник поморщился, но не стал возражать, поскольку формально эти люди ему не подчинялись, их прислала комиссия сената по вооружению и технологиям, и только она могла им приказывать.

– Может, вам стоит попробовать еще одну вылазку им в тыл? А мы усилим давление с другой стороны? Не может же он одновременно быть в нескольких местах? – сделал он последнюю попытку договориться.

– Я потерял половину отряда, мистер Готфринг, – заметил майор спецподразделения, – и это самые крупные мои потери за всю войну. Пока мы не узнаем методов его работы, я не готов положить здесь остальных высококлассных специалистов.

– Толку от ваших специалистов, если они не могут сказать, что нам с ним делать!

Накаляющийся разговор был прерван хлопнувшей дверью и одним из солдат спецотряда, которые отличались странной формой разных цветов, поверх которой они носили белые комбинезоны, скрывающие их при передвижении по снегу.

Поприветствовав старшего по званию, он обратился к своему командиру:

– Шеф, вы сами просили все новости по Жнецу передавать вам в любое время.