Исправить

То, что она появилась на моей работе в таком строгом, профессиональном наряде, напомнило мне то, как я впервые увидел ее. Не думаю, что мне когда-либо хотелось чего-то с такой мгновенной настойчивостью, как тогда, когда я заметил ее в конференц-зале много лет назад. Может, все дело было в том, как она держала себя. Прекрасная осанка, прямая спина, но все же очень непринужденно, будто она уже была на своем месте. Или, может, в том, как идеально она выглядела, будто только сошла с обложки журнала для молодых и амбициозных деловых женщин — и как сильно мне хотелось нарушить этот ее идеальный образ. Может от того, как смело она встретила мой взгляд, а потом продолжала смотреть на меня с загадочным выражением, отчего мне еще больше хотелось узнать, какие мысли роятся в ее голове. Скорее всего, все вместе.

А на днях я снова почувствовал это.

Внезапно я представляю себе, что все могло бы закончиться по —другому. Вместо того чтобы сесть за свой стол и отгородиться от нее, я придвигаюсь ближе, хватаю ее и губами останавливаю весь тот сарказм и язвительность, льющиеся из ее рта. Я мог бы представить, что она начнет стонать и таять в моих объятиях, но это не так. Только не она. Она попытается вырваться и будет сопротивляться. Она ударит. Может быть, до крови. Или до синяков. Но в конце концов она сдастся, потому что, если я и уверен в чем-то, что касается Пейдж, так это в том, что я могу заставить ее раздвинуть для меня ноги. Это очень просто. Это всегда было легко. Даже когда она ненавидела меня и не желала со мной разговаривать, то все равно позволяла мне прикасаться к ней.

Боже, как же давно я не прикасался к ней!

Поэтому, пока горячая вода окатывает меня, а пар затуманивает стеклянные стенки душевой кабины, я намыливаюсь и представляю, как разворачиваю ее, наклоняю над своим столом, задираю юбку и погружаюсь в нее. И я продолжаю представлять себе, как трахаю ее прямо на своем рабочем столе, в то время как мой член твердеет и становится чувствительным, и я забываю о том, что мне надо спешить. В моих фантазиях это ее гладкая и тугая киска вокруг моего члена, а не моя ладонь. И в моей голове я кончаю в нее вместо того, чтобы выплеснуться в душ, где вода смывает все в канализацию, и я чувствую, как какая-то часть меня смывается туда же. Потому что я дрочу, фантазируя о женщине, которая для меня уже не жена во всех отношениях, кроме как на бумаге.

Настоящие мужчины так не делают. Я настолько жалок.

***

Я еду по левой полосе автострады включив на полную The Black Keys (прим.ред.: американская рок-группа), когда музыка замолкает и экран приборной панели загорается от входящего звонка от Стюарта Гарнетта. Я тяжело вздыхаю, прежде чем нажать кнопку, чтобы ответить на звонок.

— Привет, Стью, — говорю я, повышая голос. — Спасибо, что перезвонил, — всю вторую половину среды и весь вчерашний день Джуэлл не оставляла попыток дозвониться до него. Я даже сам ему позвонил, и все равно попал на голосовую почту. Но самое классное в Стью то, что мне не нужно скрывать свое раздражение, потому что он все равно ничего не замечает.

— Да не за что, — раздается его голос в автомобильных динамиках. — Что случилось?

Меня бесит его равнодушный тон, и я разгоняю свой красный Мустанг чуть выше предела скорости. Включив поворотник, я проверяю боковое зеркало и слепое пятно, прежде чем резко повернуть руль и обогнать парня на средней полосе.

Даже когда Стью был под обвинениями и ему грозило тюремное заключение, он никогда не унывал. Его высокий и хриплый голос выдавал неуемную натуру. Но нынешний тон подтверждает, что дело о разводе будет занозой в заднице.

— Ты пропустил встречу с женой и ее адвокатом в среду, — говорю я ему.

— Да, извини, — отвечает он после короткой паузы. — Я просто не мог это сделать. Это меня убивает, Логан.

Держа одну руку на руле, другой я потираю лоб.

— Неявка ничего не решит.

— Я знаю. Но что мне еще остается делать? Она просто заявила мне ни с того ни с сего, что хочет уйти. И оставила в полном смятении.

— Она назвала тебе причину? — Спрашиваю я, скорее, чтобы поддержать, потому что ответ не имеет особого значения, особенно в случае проклятого развода.

— Только то, что она… устала от всего, — голос Стью срывается. — Я ничего не понимаю. У нас обоих всегда был кто-то на стороне, но ничего серьезного. Да, мы ходили налево. Но всегда возвращались к семейному очагу.

Я сдерживаю стон, который поднимается в моей груди. Когда я представлял интересы Стью четыре года назад, то узнал гораздо больше, чем хотел. О его с Кэролайн сексуальной жизни. Когда они рассказали мне, что у них открытый брак, мне пришлось посоветовать им держать это в тайне на протяжении всего дела. Они находились под пристальным вниманием местных СМИ, и последнее, что нам было нужно, это статьи, изображающие их брак, как что-то совершенно чуждое для общества.