Исправитель. Книга 1. Первомай

Настя быстро развела хозяйственную деятельность и, пока я возлежал на ложе, она начистила в миске картошки и поставила её вариться на электрическую плитку. Засекла время и за пару минут до выключения бросила в кипящую воду сосиски.

Пока она суетилась, всё было легко и непринуждённо, но, когда мы сели к столу, темы для разговоров вдруг внезапно исчезли и повисла пауза. Моё здоровье, выполнение плана и успехи отечественного кинематографа мы обсудили ещё в процессе готовки, а теперь вот и поговорить не о чем оказалось. Я, к тому же, не ел, не успев проголодаться после «Молочной кухни».

Впрочем, вскоре появился Давид и разрядил обстановку. Он с удовольствием набросился на еду, но прежде достал бутылку с чачей и заставил нас пропустить по рюмочке. Вернее, никаких рюмок у нас в хозяйстве не нашлось, поэтому разливал он в эмалированную кружку, и пили мы из неё по очереди. Почти, как в армии, хотя там кружка была у каждого своя.

— Александру Петровичу нельзя! — начала было протестовать она, но мы с Давидом быстро объяснили, что чача благотворно влияет на всасываемость препаратов.

В общем, спать я лёг так ничего и не решив. Денёк был напряжённый и меня сморило, несмотря на то что разница во времени была на моей стороне. Утром, поскольку на работу можно было не ходить, я занялся зарядкой и принял контрастный душ. И только потом, безо всякой спешки вышел из общаги и направился в сторону фабрики.

Идти было недалеко, и я шагал по морозному утру, глядя на чистое синее небо, залитое солнечным светом. Скоро весна, скоро тепло. В воздухе ощущалось это ожидание, чирикали воробьи, прохожие улыбались. То, что за мной кто-то идёт, я почувствовал не сразу. Шёл не оглядываясь и не ожидая никаких неприятных сюрпризов.

Но потом явственно ощутил на затылке тяжёлый и внимательный взгляд. Я остановился, подойдя к киоску «Союзпечати». Сделал вид, что разглядываю газеты и журналы, но на самом деле пытался увидеть в отражении, следит ли за мной кто-нибудь. Точно сказать было трудно…

«Работница», «Крестьянка», «Крокодил» и другие обложки, знакомые с детства… Купив «Комсомольскую правду», я резко обернулся и увидел непонятное движение, будто кто-то резко отвернулся или кинулся в сторону. Но в том то было и дело, что «будто». Уверенности не было. Тогда я ускорил шаг и решил сократить маршрут.

Я свернул во двор и быстро пошёл по утоптанной снежной тропинке, ведущей наискосок. Она вела мимо высаженных во дворе голубых елей, создающих небольшой скверик и заворачивала за трансформаторную будку. Скользкая и почерневшая, тропинка была неудобной для пешеходов, но вполне подходила для моих целей. Я посмотрел на часы и прибавил шагу, типа сообразил, что опаздываю.

Но вместо того, чтобы пройти мимо ёлок и двигать дальше, я свернул и спрятался за деревьями. Затаился и прислушался. Приближались шаги. Ну что же, может, это случайное совпадение, а у меня просто разыгрались нервишки. А может…

Я резко выскочил из-за ели и оказался прямо перед человеком, спешащим по тропинке. От неожиданности он поскользнулся, но сохранил равновесие, а у меня не осталось никаких сомнений, этот хрен шёл именно за мной. И я его знал.

12. Откровенный разговор

Я пристально посмотрел на своего преследователя, засунул руки в карманы и, подражая Глебу Жеглову, прохрипел:

— А теперь — Зубатый! Зубатый! Я сказал!

Он восстановил равновесие и холодно улыбнулся:

— Здорово, Жаров. Стало быть, не забыл меня?

Улыбочка была даже не холодной, а, скорее, равнодушной и вызывала крайне неприятное ощущение. Он будто делал рутинную работу, не особо интересную, но необходимую.

— Бывают же совпадения, — кивнул я. — Какими судьбами в наших краях?

Я его не боялся. Думаю, я бы смог его вырубить. Или, по крайней мере, не дал бы вырубить себя. Сейчас он был явно не при исполнении. В штатском, в дали от места несения службы.

— С хера ли в ваших-то? — хмыкнул он. — Края это наши, исконные. Это ты здесь чужак, а я тут родился и вырос. Меня в городе каждая собака знает. Приехал вот мать-старушку проведать, гляжу, Жаров что ли? Пригляделся и точно Жаров. Дай, думаю, догоню. Поболтаем о том, о сём, повспоминаем. Как в песне, вспомним наши встречи.

Вот сучёнок. Его я точно не ожидал увидеть в ближайшее время.

— Чёт я такую песню не припоминаю, пожал я плечами.

— Не ссы, я тебе спою, — усмехнулся он немного высокомерно, и мне это не понравилось.

— Споёшь когда-нибудь. Когда скучно станет, скажу. Ладно, некогда, нужно на работу идти.

— От работы кони дохнут. Ты ж на больничном, так что отдыхай спокойно. Никто и слова не скажет. Тем более, ты поступок совершил, подвиг, практически. Девушку спас от хулиганов.

Пока продолжался этот короткий разговор, картина как-то резко поменялась. Сзади меня появилось трое кентов и за спиной Зубатого тоже выросли два не очень здоровых, но решительных бойца.

Их отличало то, как они смотрели. Холодные глаза, успели повидать разное, судя по всему. Так что моральные установки этих ребят были весьма расплывчатыми и гибкими. Как говорится, Гог и Магог.