Исправитель. Книга 1. Первомай

— Вадим Андреевич, рад вас видеть, — зачастил он, перехватывая дверь. — Давненько у нас не были.

Мы разделись и прошли в большой зал с высоченным потолком. Большие люстры, как в филармонии, сцена, огромные окна. Прямо дворец съездов, а не точка общепита. Время было обеденное, день воскресный, так что посетителей оказалось довольно много.

Администратор, сгибаясь перед Радько в три погибели, провёл нас к столику, стоящему в сторонке. Тут же подбежал проворный официант с наглой рожей проныры.

— Какая приятная встреча, Вадим Андреевич. Сегодня у нас чудесная уха из судака. Очень рекомендую. Не пожалеете. Люля нежнейший, из телятины и…

— Мы обождём, — оборвал его Радько. — Принеси нам пока «Боржом» и… не знаю, поставь что-нибудь… балык, бастурму… Сообрази в общем.

— Будут ещё гости?

— Один, — кивнул Радько и официант, поклонившись, мгновенно исчез.

Гость пришёл прежде, чем вернулся официант. Радько расплылся в улыбке, вскочил со стула, рассыпался в приветствиях, и истёк патокой. Гость на это реагировал холодно и отстранённо. Вернее, не гость, а гостья. Молодая женщина, чуть за тридцать. Подтянутая, стройная шатенка, стриженная под мальчика, с тонкими чертами лица, восточными скулами и цепким взглядом. Красивые губы были плотно сжаты. Мне показалось, что она посматривала на Радько, с плохо скрываемой брезгливостью, как на навязчивую муху. И, кажется, влиять на неё было не в его силах.

На ней был строгий деловой костюм, безусловно импортный и дорогой. Тёмно-серый жакет и такая же юбка. Узкая, до колена. Дама села на стул, откинулась на спинку и сложила руки на сдвинутых коленях. Настоящая принцесса. Она как бы давала понять, что все эти нэпманские штучки с ананасами, щуками, дичью и икрой, в её глазах не имеют ровно никакой цены.

— Ирина Артуровна, сегодня ушица из судака отличная и…

— Вадим Андреевич, вы хотели, чтобы я поговорила с молодым человеком, так?

— Так… — осёкся Радько.

— У меня нет лишнего времени, поэтому я бы хотела закончить побыстрее. Вы, как я поняла, не в курсе того, что он хочет сказать, так?

— Так…

— Ну, тогда идите и дайте мне его выслушать, — практически приказала она.

— Понял, — кивнул глава райпродторга.

На лице его отразилось разочарование.

— А может, мне подождать и потом подвезти вас… э-э-э… куда нужно? Я ведь на машине.

— Благодарю. Везти меня никуда не надо. Можете заняться своими собственными делами.

Она чуть повернулась в его сторону и приподняла брови, ожидая, когда он свалит. Я хмыкнул.

— Так, теперь с тобой, — обратилась она ко мне, когда Радько исчез с горизонта. — То, что я пришла, ровным счётом ничего не значит. Если информация будет малоинтересной, я встаю и ухожу. Ясно?

— Да, — пожал я плечами.

— И то, что ты красавчик, меня совершенно не трогает. Мне на тебя плевать. Понятно?

Я хмыкнул.

— Хорошо, — кивнула она.

В этот момент подошёл официант.

— Что там у вас, уха? — спросила у него Ирина Артуровна.

— Уха из судака, есть щучьи котлеты, шашлык, люля из…

— Неси уху, а потом котлеты.

— А вам молодой человек? — повернулся он ко мне.

— То же самое, — коротко кивнул я.

— И «Посольской» двести, — добавила она.

— Будет сделано!

— И грузди.

Официант исчез.

— Давай, рассказывай, — кивнула она мне и демонстративно глянула на крупные мужские часы на тонком изящном запястье.

Голос у неё был шершавый. Не лился, не журчал, как ручеёк, а цеплял и задевал, удерживал, привлекал внимание, заставлял рассматривать свою обладательницу, как редкий образец, как диковинную жар-птицу.

— Есть такой вор, Голод, — сказал я. — Хочу вам его подарить. Возьмёте с поличным.

— Голод, — поморщилась Ирина Артуровна и кивнула на появившийся на столе графинчик с водкой.

Я вытащил хорошо притёртую стеклянную пробку и налил ей в рюмку.

— Себе, — коротко скомандовала она.

Я плеснул немного и себе.

— Голод меня не интересует, — мотнула она головой, выпила водки и нанизала на вилку кусочек груздя. — Мы по нему и так хорошо работаем. Мне Шеля нужен или даже Сапфир. По ним есть наработки?

— У меня нет наработок. Я не УВД и не КГБ. У меня есть информация о Голоде и Храпе с подельниками. О планируемом преступлении.

— И что за преступление?

— Похищение человека. Пытки. Покушение на убийство.

Она нахмурилась.

— Рассказывай.

— Вас это интересует?

— Говори, пока, а там видно будет.

Она едва заметно прищурилась. Я снова хмыкнул.

— Хмыкать в другом месте будешь. Рассказывай, это твой гражданский долг. Обязанность.

— Трепаться о преступлениях со всеми красивыми девушками? — нахмурился я.

— Что⁈ — грозно сдвинула она брови. — Ты забылся, сопляк? Может, документы мои проверить хочешь?

— Преступление серьёзное, так что, у меня времени тоже не так, чтобы очень много и впустую байки травить возможности нет. Если Голод вас не интересует, я время терять не буду. Поищу кого-то другого.

Глаза её вспыхнули гневом, но она не знала, что обратиться мне больше не к кому и мгновенно взяла себя в руки. Кажется, наживка была проглочена, но…

— Ну, и пошёл вон тогда, — холодно бросила она и занялась груздями, больше не обращая на меня внимания.

Ах, ты, сучка. Ну ладно!