Исправление настоящего (СИ)

— Нет больше проблем, чтобы забивать голову еще и этим?

— На данный момент моя самая большая проблема, черт, это ты, — съязвила она и надолго задумалась, прикидывая что-то в уме или даже просчитывая какие-то свои выгоды от всего этого. Мужчина не мешал, молча тянул пиво и тоже думал о своем, что когда-нибудь все это все равно закончится, скорей бы… И ничто больше не будет его держать на этом свете. Вспомнился конец «Гладиатора», когда опальный генерал наконец встретился со своей семьей на небесах. Кто бы тогда мог подумать, что и ему уготовлено нечто подобное, когда жить бы еще и жить, а жизнь-то уже и прошла.

Скажи, Вадим Сергеевич, — назвала Кэт его вдруг по имени и отчеству, меняя тему или, скорее, продолжая прерванную, — Приятное это дело, правда, жизнями распоряжаться? Богом себя чувствуешь, когда в прицеле видишь человеческое лицо, или я ошибаюсь?

Несостоявшийся снайпер сжал зубы и отвернулся, крыть было нечем. Эта вредина или психопатка по сути ведь была права. Кто он был для нее — всего лишь несостоявшийся убийца, у которого… которому просто не хватило духу нажать на спусковой крючок, поэтому его и вырубили, просчитав наперед все его действия. Хотелось бы, конечно, себя обелить, но доведись ему отмотать время назад, отказался бы он от подобного предложения, убить какую-то сволочь во спасение любимой? Вряд ли… Какая разница, чьими руками творится злое добро! Встреча первая возле подъезда; встреча последняя — возле ночного клуба. Два ничем не связанных события, между которыми и пролегли те самые долгие в его жизни несколько секунд вечности, стоивших его любимой жизни. Выстрели он тогда и Кира была бы жива. Не выстрелил… И поэтому жива эта забинтованная, которая, возможно, все сама же и подстроила.

— Нет, — произнес он спокойно, — не ошибаешься, чертовски приятно было тебя разглядывать в оптический прицел.

— Знали, что не выстрелишь, поэтому и подставили…

— Сейчас бы выстрелил, — вдруг признался он, — если бы точно просчитал все последствия своего слюнтяйства.

— Все мы умны задним умом, — произнесла загадочно Кэт, разглядывая сосредоточенно барахтающуюся мушку в своем бокале пива, прикидывая, смогла бы она ее проглотить вместе с пивком?

А ведь старичок, скорее всего, прав, подумалось наблюдавшему за убийством насекомого Погорелу. Они все имеют дело с сумасшедшей.

Глава 51

И пока одна несколькими днями ранее еще томилась в подвале, другая в это время уже дышала свежим воздухом на свободе. Юго-восточная окраина Москвы, квартал № 138, напротив кафе, устроенного прямо в небольшой одноэтажной гостинице, появившейся здесь несколько лет назад на месте прогоревшего гастронома. С одной стороны — примыкающий к МКАД небольшой лесок из сосен с пустырем, с другой — спальный муравейник из старых девятиэтажек, детская площадка с качелями, дворовая дорога с машинами и несколько не снесенных почему-то еще «ракушек». Запомнилось только это, и еще ему заполнился хмурый день с редкими проблесками солнца в ее глазах и неприметная, цвета морской волны, уезженная «десятка», которая и привезла пленницу. Они стояли по разные стороны машины и смотрели друг на друга. Щебетали птички, легкий ветерок теребил ее спутанные волосы. Кира даже попыталась улыбнуться, убирая пальцами прядь с глаз, но у нее это слабо получилось. Рукав на некогда белой блузке был разорван, обнажая большую царапину на предплечье, не хватало несколько оторванных пуговиц снизу, придавая всему ее облику не очень презентабельный вид, что и неудивительно, провести столько времени в заложницах. Когда смерть прохаживается по краю жизни и минута мгновения растягивается на год ожидания, то уж и в самом деле не до презентабельности. И если бы не дешевый автомобиль, стоявший все еще между ними, то он увидел бы, что она еще и босая с облупившимся лаком на ногтях, что вообще не имело уже никакого значения. Кира была жива и свободна! Предательские слезы заполнили его глаза, и он ничего не мог с этим поделать. Да и не хотел, если честно… Значит, он все сделал правильно, раз ее выпустили. Полез в карман за сигаретой, но руки так тряслись, что сигарета сломалась в неуверенных пальцах. Сломалась и вторая сигарета и третья, а четвертой уже в смятой пачке и не нашлось. Возраст, сентиментальность и все такое прочее, когда тебе почти полтинник, то можно и поплакать, ничего с другими не станет.

— И так, — произнесла спокойно Кира, делая первой шаг навстречу своему слезливому счастью, обходя автомобиль, — я свободна. Что ж, милый, спасибо. Ты не очень спешил, хочется заметить. Отрывался со шлюхами в красненьких автомобильчиках, топил зачем-то чужие автомобили в речке, сигал как обезьяна из окон на деревья, получал по морде и это в твои-то годы, Вадик. Ты совсем себя не жалеешь.