Исправляя ошибки (СИ)

— Иной раз я готов согласиться с Теем. Существование на стыке между Добром и Злом мучительно. Эта двойственность противоестественна, она противоречит самому замыслу Силы. И заставляет нас каждую секунду разрывать себе душу. Кайло… он родился с этой двойственностью, его потенциал в Силе всегда был невыразимо больше, чем у любого в ордене. Мы, его друзья, почувствовали это еще до того, как узнали, что наш товарищ — это внук Избранного. Ему дано пройти по грани, используя возможности и Тьмы, и Света, но что касается всех остальных…

— Кайло тоже мучился, — вставила Рей онемевшими губами.

Прежде она не могла представить, чтобы молодой магистр принуждал других к тому, от чего ему самому приходилось страдать.

— Если и так, он не показывал этого, утверждая, что стоек к соблазнам Света, и что Свет и Тьма, по сути, вовсе существуют только в нашем представлении. Стоит отказаться от навязанных обществом понятий — и можно познать Силу во всех ее проявлениях.

— И при этом, уничтожив самое себя, — заключила девушка, тяжело прикрыв глаза и потирая виски.

Впрочем, чему тут удивляться? Кайло был слишком горяч и порывист. Он, словно малое дитя, хотел верить, что это не с ним что-то не в порядке, а что неправильным является целый свет. Его стремление все переиначить вокруг, подстроить под себя, иной раз вовсе выворачивая наизнанку, на самом деле было свидетельством его внутреннего страха перед самим собой.

Внезапно иктотч спросил, слегка понизив голос:

— Это правда, что Люк Скайуокер погиб?

— Кто тебе сказал об этом?

— Тей, конечно. Он сообщил, что последний джедай покончил с собой, чтобы не стать добычей Первого Ордена. Это так?

— Я не знаю, — вынужденно слукавила Рей. — Я была там и слышала выстрел; а еще слышала, как о его смерти рассказывают штурмовики. Но в мыслях учитель все еще говорит со мной.

— Такое нередко случается: связь ученика и учителя не гаснет даже тогда, когда один из них сливается с Силой.

— Как бы то ни было, — подытожила Рей с горделивым видом, — я до сих пор считаю себя его падаваном, и другой наставник, кроме магистра Скайуокера мне не требуется.

— Тогда почему ты здесь? — спросил иктотч, наблюдая за ней с усмешкой.

Столь хрупкое и светлое существо, как эта девица — талантливая, однако совершенно несведущая — было последним, кого он мог представить себе среди суровых адептов ордена Рен.

Рей ответила:

— Потому что судьба привела меня сюда. Больше мне идти было некуда. В галактике не осталось джедаев, у которых я бы могла учиться.

— А что помешало тебе обратиться к Сноуку? Он ведь хотел, и даже, кажется, собирался принудить тебя стать его ученицей.

— К Галлиусу Рэксу? — девушка недовольно фыркнула. — Я не собираюсь быть его рабыней.

— Многие дорого бы отдали, чтобы угодить в такое «рабство», — заметил рыцарь.

— Но не ты, Пятый. И не твои друзья.

Иктотч ничего не сказал в ответ.

* * *

Не только Шив Рен, но и другие рыцари рано или поздно перешли от недоверчивости к расположению в адрес своей гостьи. Превозмогая их настороженное отношение, Рей день ото дня была сдержана, доброжелательна, обходительна, мила, и, во всяком случае, старалась казаться неглупой. Хотя многие разговоры — о религии, об истории джедаев, или даже об элементарных навыках одаренного — до сих пор не могла поддержать из-за отсутствия знаний, поэтому в большинстве случаев, если только к ней не обращались напрямую, помалкивала, предпочитая слушать, а не болтать самой.

Разумеется, Рей с самого начала старалась придерживаться определенной дистанции, которую предполагают общеизвестные приличия, а также понятия о различиях пола и о мужском инстинкте, о котором девушка, к сожалению, успела узнать не понаслышке. Потому она не выпускала из памяти тот факт, что является единственной женщиной в обществе мужчин — мужчин, к тому же, лишенных права на естественные семейные отношения, однако не всегда способных совладать со своей природой. Поначалу всякий раз, уходя на ночь к себе, Рей запирала дверь комнаты и старалась спать как можно более чутко (что, впрочем, не составляло для нее проблемы; на Джакку юная мусорщица вынуждена была каждую ночь спать вполглаза, переживая, как бы у нее не украли найденные детали).

Так продолжалось до тех пор, пока девушка не убедилась, что, во всяком случае, в отношении нее ни у одного из рыцарей не появлялось никаких связанных с развратом намерений.