Испытай меня нежностью и болью

А чтобы это увидела Арина — тем более, блять.

Так что я дважды облажался.

Настроение испорчено, контакт разорван — мы с Ариной ложимся спать хоть и в одну постель, но каждый со своими мыслями. Поцелуй кажется почти бартско-сестринским, даром, что в губы, а потом Арина и вовсе отворачивается от меня на бок. Я на нее не давлю: ситуация и вправду дерьмо. Странно, что она вообще осталась у меня, а не сбежала в общежитие, как планировала изначально. Ведь даже сумку собрала.

Ночью я почти не сплю, а следующим утром отправляюсь в платную клинику, адрес которой оставила мне Аня.

— Здравствуйте, — приветствую девушку-администратора в белой шапочке и маске. — Петр Алексеевич Вашкевич. Мне нужно сдать кровь для анализа на отцовство.

— Значит, ДНК-экспертиза, — девушка кивает и принимается щелкать длинными тонкими пальцами по клавишам компьютера. — Заполните небольшую анкету, а потом проходите в кабинет двести двадцать. Вас вызовут.

— Спасибо.

Пока заполняю анкету, неожиданно задумываюсь: должен ли я рассказать обо всем Егору? В конце концов, он владелец клуба и имеет право знать. А еще он — мой близкий друг.

С другой стороны, что он может сделать?

Только дать мне пизды. А мне и без того тошно.

Когда симпатичная медсестра начинает наполнять моей кровью пробирку, я чувствую легкую тошноту. Вряд ли это от отсутствия завтрака. Скорее потому, что только сейчас я осознаю вдруг, насколько сильно может поменяться моя жизнь.

Что, если ребенок окажется моим? Должен ли я настаивать на аборте?

Будем честны: я не планировал становиться отцом в ближайшее время.

А если Аня решит его оставить? Я буду обязан взять на себя ответственность за этого ребенка.

Твою мать.

Да еще и результатов теста ждать пять дней…

38 глава. Ответственность и разрыв

Этой даты — шестнадцатое июня, — я жду, словно постоянно находясь в легком трансе или под гипнозом. Отменяю все сессии в клубе (ну и похер, что без проникновения), все сеансы массажа в клинике (ну и похер, что главврач недовольна), все дела и планы. Я сам себе кажусь зацикленным и свихнувшимся, но — блять! — вы когда-нибудь ждали результатов теста на отцовство, которое вам даром не сдалось? Вот и помалкивайте. И не изображайте из себя святош. Не надо вот этого вот всего: мол, надо было думать, прежде чем совать свой член куда попало… Надо было. Виноват. Ну и что теперь, убиться?

Алгоритм тут расположен следующим образом.

Вопрос первый: кто отец?

Если насильник — Аня делает аборт, вопрос снят, история закрыта.

Если я — между нами происходит какой-то разговор.

Вопрос второй, на время разговора: должен ли я настаивать на аборте?

Вопрос третий, если Аня решает оставить ребенка: что делать?

Пока я нахожусь в ожидании, Арина успевает сдать второй экзамен и готовится к третьему. Когда сессия кончится — она планирует уехать в Вологду до самой осени. Раньше не планировала. Но теперь все становится не так, как раньше. Мы больше не занимаемся сексом. Мы мало разговариваем. Мы просто находимся в подвешенном состоянии.

Утром шестнадцатого июня мне звонит Аня:

— Результат будет известен сегодня после полудня. Хочешь, съездим в клинику вместе? Мне в любом случае не помешает поддержка.

— Конечно, — я киваю, словно девушка может видеть меня в момент телефонного разговора, а Арина, которая в это время сидит на диване с ноутбуком на коленях, тут же поднимает голову:

— Ну что там?

— После обеда будет результат.

— Это хорошо.

— Ну да, — я хмыкаю. Ожидание — это и вправду дерьмо. Выяснить бы уже все и как-то идти с этим знанием дальше.

— Ты вообще доверяешь этой девушке? — спрашивает вдруг Арина, и я сосредотачиваю на ней взгляд:

— Что ты имеешь в виду? — потому что ничего подобного во все предыдущие пять дней она не спрашивала. Арина четко высказала свою позицию: если ребенок мой и Аня решит его оставить — я должен принять это и взять на себя ответственность как будущий отец. Больше она по теме не высказывалась, да и вообще говорила довольно мало. У нее была веская причина (или отговорка, или то и другое одновременно): сессия и подготовка к экзаменам. Ее собранная во время истерики большая спортивная сумка по-прежнему стояла в прихожей. Раскрытая, с вытащенными предметами первой необходимости, но так и не разобранная окончательно.

— То и имею, — Арина морщится. — Я долго думала, и… Ты же сам рассказывал, что у вас были девушки, которые пытались забеременеть от вас.

— Аня не похожа на них… к сожалению.

— Ясно, — Арина поджимает губы и снова утыкается взглядом в экран ноутбука, словно вдруг пожалела, что вообще начала этот разговор.

— Послушай… даже если это мой ребенок — я буду ответственен за его жизнь, но не за жизнь его матери. Я не собираюсь жить с ней, спать с ней, жениться на ней…

— Может, и зря, — отрезает Арина.

Твою мать.