Испытание

— Точно, — подтвердил Мурат. — Танки сюда не пойдут, да и пушкам требуется дорога. Так что можно отстоять Хохкау. Вам, Хамат и Иналык, годы не позволят на скалы вскарабкаться, да мы с отцом сами управимся…

Ночью Дзамболат и Мурат заняли облюбованные ими позиции на выступе горы. Часа через два со стороны аула послышался шум мотора. Трактор свернул в их сторону, на поляну, раскинувшуюся у подножья горы. Вскоре старцы услышали тяжелое дыхание: это Бабек карабкался наверх…

Солнце поднялось над торами и ослепило глаза. Бабек указал на дорогу:

— Идут!..

Они подпустили немцев так близко, что стали видны их лица. Мурата поразило, как спокойны враги. Казалось, что впереди их ждут одни радости и вокруг — никакой опасности. Когда раздались выстрелы, они не сразу поверили в это. Две фигуры упали на землю… Часа четыре пытались немцы пробиться по узкой дороге. Они беспрерывно осыпали горы автоматными очередями, но достать укрывшихся за скалами было трудно. К тому же Мурат часто менял позиции и бил наверняка. Потеряв еще двоих, враг стал медленно уползать по дороге…

Глава четвертая

… В дождь такси нарасхват. К тебе бегут из подворотен, магазинов, кафе, столовых, подъездов… Бегут прямо под колеса, того и гляди собьешь. Лезут без спроса, заляпывают ногами салон, оставляют на сиденье мокрый след разных размеров и конфигураций… Зато гонишь по улицам города на большой скорости, разбрасывая в стороны брызги, врезаясь в лужи, так что машину покачивает от напора воды. В такую погоду хорошо и то, что пассажиру не видно, каким путем гонишь — коротким или длинным. Можно и план поправить. Особенно с таким пассажиром в добротном костюме из светлого материала — не надо ощупывать пальцами: и так видно, что из дорогого. И шляпа совсем новенькая. В общем, не рассчитывал товарищ на ненастье. Майрам всматривался сквозь оставляемые «дворниками» на стекле борозды в наступающую тьму, кося взглядом, с удовольствием: отмечал, что пассажир спокоен, не обращал внимания на мелькавшие улицы, площади, дома. Не замечал он и того, что они уже в третий раз мчались мимо здания с афишей фильма «Отец солдата». И слепой заметит эту афишу: она у самого угла, на перекрестке двух улиц, бросается в глаза. Но пассажира не интересовало, где он и каким путем добирается до своего дома. Было ясно, что и денежки у него водятся в таких суммах, когда не обращаешь внимания на рублики, если они не исчисляются двухзначными цифрами. На таком выполнить государственный план греха нет.

Щелкал счетчик. Светились цифры 2 рубля 34 копейки. И последняя цифра стремительно менялась, набирая темп.

Оценивающе, чуть ли не с любовью поглядев на чудо-пассажира, Майрам решил сделать еще один круг. Машина врезалась в лужу, образовавшуюся посреди асфальта, и в четвертый раз «Крошка» мигнула афише фильма «Отец солдата»… Пассажир пошевелился на своем сиденье, глубоко вздохнул и посмотрел на счетчик. На нем настукало уже три рубля. Пассажир всем телом повернулся к таксисту. В ответ на его любопытный взгляд Майрам невинно посмотрел ему в глаза.

— И долго вы еще будете кружить вокруг этого квартала? — этак спокойно, будто только из любопытства: «Сколько километров до Ростова?», спросил чудо-пассажир и уж совсем убил таксиста, твердо пообещав: — Я ведь больше рубля пятнадцати копеек не дам. Остальные возьмешь у самого себя.

«Ну и тип! — восхитился Майрам. — Здорово! Пять ноль в твою пользу, фраер в шикарном костюме цвета дыни. Влепил же ты мне голик! А по виду простачок! Вот с кого надо брать пример выдержки! С твоими нервами я бы с Лысой горы напрямик до самого мотеля спустился на своей „Крошке“!

Пассажир по-своему рассудил его почтительное молчание.

— Я по этому маршруту одиннадцатый годик езжу, — пояснил он, — дважды в сутки: утром и вечером.

Майрама такой смех разобрал, что он на всякий случай притормозил. Пассажир удивленно и озадаченно глядел на таксиста. Руки его торопливо застегивали верхнюю пуговицу пиджака. Майрам восхищенно поцокал языком. Вот у кого знание жизни и людей! Такого не проведешь! А он-то! Правду Дзамболат говорит: бросая камушек с горы, не забывай, что и тебе придется спуститься к ее подножию. Ну, что было делать? Поймал пассажир Майрама в его же ловушке. Побыть бы с таким рядом месяц-другой, набраться у него ума-разума… Майрам весело заливался — на душе стало забавно и хорошо, будто никаких невзгод не испытал в жизни, будто все у него шло по плану…

Незнакомцу стало не по себе, он отодвинулся от таксиста, насколько ему позволяли размеры сидения. Майрам хлопнул его но плечу и весело воскликнул:

— Силен, ну и выдержка! Сидел, как министр! У-у, гяур! Пассажир враз подобрел, веселье Майрама передалось и ему.

— Будет вам наукой, — сквозь смех проговорил он и протянул деньги: — Бери с меня два рубчика — делим расходы на шутку пополам.

— А-а, — отвел Майрам его руку и, окончательно покоренный им, азартно предложил: — Давай в буфетик. Угощаю!

Незнакомец отрицательно покачал головой, но Майрам учуял, что пассажир непрочь был пойти на это дорожное приключение, и настаивал.