Испытание бессмертием

– Нам надо решить с ними все спорные вопросы раз и навсегда, когда они придут, – твердо сказал Денис. – Мы не можем вечно прятаться и обороняться.

Квентин под яблонькой решил, что слышал достаточно. Обойдя тонкий ствол дерева, он вышел на лужайку и, когда заметившее его трио удивленно повернулось к нему, презрев все обещания Вальке, кинул в Дениса огненный шар. Сработала защита Белого графа, о которой упоминал Вадим: шар пролетел мимо, не причинив молодому человеку никакого вреда.

– Денис, исчезай! – в следующую секунду Самперкот уже закрыл потомка своей спиной (как всегда, пентаграмма Марии Павловны не только давала ему материальную сущность, но и позволяла покидать очерченные границы).

Графский, используя свою способность, немедленно слился с воздухом, а Белый колдун атаковал Квентина стрелой слепящего магического пламени. Тот увернулся, на ходу соображая, как загнать графа обратно в пентаграмму. Он кинул в него обманный огненный шар, который даже не долетел до цели, но заставил противника уклониться в нужную Паулусу сторону, и почти сразу следом за этим из его ладоней вылетела целая вереница светящихся шаров, которые заключили Самперкота в опасное кольцо из пламени и на пару секунд лишили того возможности двигаться. Этого Черному колдуну должно было хватить, чтобы успеть нанести решающий удар.

Да, умудренный годами и жизненным опытом одиночка-Квентин предусмотрел все. Кроме того, что могут найтись доброхоты помочь ему.

В самый последний момент, когда между пальцев вскинутой вверх руки Паулуса уже зарождались голубоватые язычки магического пламени, в спину ему вонзилась пуля. Рука безвольно опустилась, так и не использовав атакующее заклинание, адская боль ударила в глаза и грудь. Мир вспыхнул режущими, яркими красками и померк. Квентин пошатнулся и повалился в траву. Испуганно вскрикнула Катя. Инстинктивно она рванулась к Черному колдуну и, упав рядом с ним на колени, впилась в его разом побледневшее лицо расширившимися от ужаса и неверия в происходящее глазами. Секунду спустя с другой стороны склонился над единственным учеником Джулиан.

– Кто… посмел? – с трудом разлепив пересохшие, плохо слушавшиеся губы, прошептал Паулус.

Графская и Винтер слегка подвинулись, открывая ему жизнеутверждающий обзор на смородину и яблоньки. Длинные ресницы Квентина чуть дрогнули. Сначала изображение расплывалось, а потом он увидел Афорея, с пистолетом наизготовку свесившегося из своего укрытия на ветках. С тихим горьким стоном Паулус откинулся на руки девушки и учителя и потерял сознание.

Афорей был неудачником по жизни, но сегодня ему не повезло особенно. Наблюдая сквозь яблоневые листья поединок Квентина и Самперкота, он решил помочь. И он действительно помог. Только не тому. Паулус со сквозным ранением лежал на газоне.

За всю жизнь у Афорея не было случая, чтобы он точно поразил цель. Сегодня этот случай произошел.

Не спеша подошел Самперкот. Его слова были полны насмешки.

– Как глупо, Винтер! Твой ученик умирает от руки своего собственного стрелка!

Джулиан поднял на него спокойные глаза.

– Порадовался, граф? А теперь будь добр вернуть мне магию, чтобы я мог вылечить его.

Сверху презрительно фыркнули.

– Ты за дурака меня держишь, Винтер?

– Это ты считаешь моего ученика дураком, граф! Дай мне спасти его, если дорожишь жизнью Светы.

– Что? Что он сделал с принцессой?!

– Оживил ее в прошлый Хэллоуин, если помнишь. Как думаешь, каким образом? А, Великий Белый колдун, мастер лечения и воскрешения?

Граф на минуту умолк, а потом ошарашенно прошептал:

– Он приманил ее душу из небытия светом собственной энергии и питал теплом собственной жизни… И стрелков своих тоже… Но это же… невозможно! Невозможно сделать в одиночку! Даже ты никогда не прибегал к некромантии! Да ещё такой сложности…

– А он прибег! – резко оборвал его Джулиан. Затем посмотрел на девушку, все это время молча обнимавшую Квентина за плечи и не сводившую с него сосредоточенного взгляда. – Катя, ты передашь мне книгу по собственной воле?

– Боюсь, книга тут уже не поможет, – слова присевшего на корточки рядом с телом Паулуса Самперкота были полны скепсиса. – Ранение тяжелое. Как он ещё дышит…

– А ты ещё не понял? Твоя Катя держит его здесь. Это не убийство, это несчастный случай. Афорей никогда специально не попадет точно в цель, – волшебные глаза Винтера снова обратились к девушке. Он повторил вопрос: – Катя, ты передашь мне книгу по собственной воле?

– Она у тебя с собой? – Графская не отрывала взгляда от стремительно теряющего последние краски жизни лица Черного колдуна.

Джулиан залез в карман своей джинсовой куртки и протянул книгу девушке. Отпустив Квентина, та молча взяла ее и так же молча протянула ее обратно Джулиану, даже не взглянув на него, – настолько боялась, что, стоит ей отвернуться, и Паулус умрет.