Испытание человека (Пуруша-парикша)

Ты теперь словно лань, схваченная тигром разлуки с супругом. Что тебе остается делать? Сердце твое пронзили стрелы бога любви — кто еще защитит тебя? Поэтому ищи защиту у раджи!”

Малати сказала: “Довольно! Не говори мне больше таких слов! Потому что

Есть жены верные — одна из тысяч,
Как средь мужчин один герой — из сотен,
Но добрый друг, доверия достойный,
Средь миллионов сыщется едва ли.

Поэтому не соблазняй меня, указывая на других женщин. Мое сердце твердо, как дерево, и на твои слова не поддастся”.

Услышав от сводни все, что сказала Малати, раджа разгневался на нее и через своих придворных распустил о ней клевету. Узнав из молвы, что Малати якобы ходит на свидания к чужим мужчинам, все родственники от нее отреклись. Через некоторое время вернулся из странствий муж и также отрекся от нее; Малати увядала, словно цветок жасмина[189], чей аромат не был испытан пчелой.

Единственным прибежищем для нее, безвинной, осталась дхарма. И вот, подвергнув себя божьему суду[190] — в присутствии родственников она вынимала фасоль из кипящей воды, — Малати преодолела океан клеветы. Узнав, что она выдержала это испытание, раджа еще больше разгневался — и разбранил брахмана по имени Ведашарма, который пел священные гимны — саманы[191] во время божьего суда.

Раджа сказал: “О гимнопевец! Какая же сила в твоих гимнах, если даже эта шлюха, чье распутство засвидетельствовано моими придворными, восторжествовала на божьем суде?” Ведашарма сказал: “О раджа! Эта женщина — не распутница. Будь она распутницей — не выдержала бы божьего суда. Потому что

Если судья — сам бог огня
и сам я саманы пою,
Не пострадают честные,
не победят виновные”.

Раджа сказал: “Позор богу огня и позор тебе с твоими саманами, раз эта распутница, чья вина засвидетельствована, все же победила на божьем суде. Если уж она победила, то точно так же победит и любая гетера”. Сказав так, этот нечестивый раджа, не почитающий дхарму, распорядился испытать божьим судом некую гетеру, выдав ее за верную жену.

Ведашарма сказал: “Владыка! Если эта гетера собирается вынимать камушки из воды, то не пристало огню быть ее испытателем. Пусть ее испытают одни лишь гимны-саманы, которые я буду петь. Так мы испытаем и гимны, и меня, гимнопевца, и саму дхарму”.

И вот на следующее утро этот брахман принес медную чашу с водой, взял свой золотой перстень, пропел над ним должные гимны-саманы и, бросив его в воду, которую целовали лучи солнца, сказал: “О усладительница многих! Если ты — женщина целомудренная, то вынь из чаши мой золотой перстень!”

Но как только по приказу раджи эта гетера (у которой было назначено свидание с очередным мужчиной) протянула руку, чтобы взять перстень, из воды — благодаря пропетым мантрам — возник столб пламени величиною с человеческий рост. Гетера, которой пламя обожгло руку, обратилась в бегство. Придворные были поражены и восхвалили Ведашарму. А раджа, изменившись в лице от стыда и страшась наказания, упал к ногам брахмана. Брахман же, чистый сердцем и долго не держащий гнева, простил радже его вину.

Поистине:

Вед изученье и веданг
средь всех наук — важнейшая,
И средь ученых — Вед знаток
всего превыше ценится.

На этом кончается рассказ о знатоке Вед.

19 РАССКАЗ О ЧЕЛОВЕКЕ, ИСКУСНОМ В МИРСКИХ ДЕЛАХ

Кто глубоко людей постиг
и без науки преуспел,
Тот и прозванье заслужил
“искусного в мирских делах”.

Правил в городе Кусумапуре[192] раджа по имени Нанда[193]. У него был министр из касты каястхов по имени Шакатара[194]. И вот однажды за какую-то провинность раджа отобрал у министра все имущество, а самого его вместе с женой, детьми и внуками заточил в тюрьму. Там им на всю семью давали в день лишь одну тарелку каши из плодов нимбы[195]. Увидев, в какое положение они попали, Шакатара сказал своим родным: “Жестокий раджа обрек нас, безвинных, на мучительную смерть. Съедая все вместе одну тарелку каши в день, мы долго не проживем. Поэтому пусть съедает всю кашу тот, кто будет способен отомстить”.

Родные министра сказали: “О благородный! Если останешься в живых ты, то ненависть к убийце твоей семьи поможет тебе отомстить злодею”. И вот, заручившись согласием близких, Шакатара стал один съедать приносимую им пищу и так сохранил свою жизнь. А вся семья его погибла.