Испытание чувств

—  И всё равно я не понимаю, зачем нужно тянуть резину, —  остался при своём мнении Винченцо. —  Всё так хорошо сложилось: и Мартино вовремя подстрелили, и деньги Мария получила, и Тони нашёлся. Казалось бы, живи и радуйся, купайся в любви и счастье! Так нет, люди обязательно должны попортить жизнь себе и ещё кому-нибудь, желательно, самому дорогому и близкому!

—  Кстати, о Мартино, —  заговорил на другую тему Фарина. —  Там, в банке, у нас из-за него были неприятности. Сам понимаешь, молодая вдова, единственная наследница. Так не она ли организовала убийство своего мужа? А тут ещё я из кожи вон лезу, стараюсь, чтобы она скорее получила деньги. И на меня тоже косо смотрели: кто такой —  обыкновенный любовник или, может, соучастник убийства? Потом, правда, навели справки в полиции, и всё утряслось. А здесь всё тихо? Комиссар больше не беспокоил вас?

—  Нет, не беспокоил. И у Франсиски вроде не появлялся, мне говорила об этом Катэрина.

—  Ну и слава богу, —  облегчённо вздохнул Фарина.

—  Есть, правда, одна малоприятная новость, —  не дал ему расслабиться Винченцо. —  Тут выяснилось после твоего отъезда, что Мартино не успел до конца оформить купчую на свою часть фазенды. Всё тянул, что-то выгадывал, надеялся купить у Франсиски и её фазенду —  за очень большие деньги. А в итоге оказалось, что бывшая часть Адолфо опять повисла в воздухе. Формально она вроде бы принадлежит нам, как компаньонам Мартино, но деньги он, подлец, так за неё и не внёс. Что будем делать? Искать нового компаньона?

—  Нет, на компаньонов нам с тобой не везёт, поэтому больше рисковать не будем, —  отмёл эту идею Фарина. —  Хватит с нас и двух негодяев, какими оказались Адолфо и Мартино. Причём, последний намного перещеголял первого. Если так будет продолжаться, то на кого же мы нарвёмся в следующий раз? Даже страшно представить!

—  Ты всё шутишь, —  укорил его Винченцо, —  а я уже который день ломаю голову и ничего путного не могу придумать. Так мы досидимся тут, пока к нам придёт Франсиска и потребует деньги за треть фазенды. Интересно, как тогда ты будешь отшучиваться?

Фарина не внял призыву друга и вновь пошутил:

—  Лично я был бы счастлив, если бы она сюда пожаловала. Мы давненько с ней не виделись, я успел соскучиться по моей прекрасной кобылке.

—  Ты и теперь считаешь её своей? После того, как она изменила тебе с этим фашистом? —  изумился Винченцо.

—  Это была не измена, —  возразил Фарина.

—  А что же?

—  Не знаю. Может, лёгкий флирт, а может, бедняжка ошалела от свободы, которая на неё обрушилась после стольких лет замужества и траура, —  предположил Фарина. —  В любом случае она не виновата. Я сам упустил момент для решающего объяснения. Оберегал её, хотел, чтобы всё было романтично и красиво... Но я же не знал тогда, на какую подлость был способен Мартино!

—  Я тебе сочувствую, но ты... того... отвлёкся, —  попытался вернуть его в прежнее русло Винченцо. —  Что будем делать с паем Мартино? Может, надо искать не компаньона, а покупателя на эту землю?

—  Я вовсе не отвлёкся, —  лукаво усмехнулся Фарина. —  Ты просто прервал меня на самом интересном месте. А я как раз хотел сказать, что лучшего компаньона, чем Франсиска, нам не найти!

—  Ты опять шутишь? —  не понял его идеи Винченцо, и Фарина подробно объяснил ему, что именно он имел в виду:

—  Я действительно попытаюсь уговорить Франсиску, чтобы она стала нашим компаньоном. Цены на кофе вроде поползли вверх, так что теперь мы вполне сможем расплачиваться с ней не деньгами, а собранным урожаем. Разумеется, только в том случае, если она по-прежнему хочет продать нам бывшую землю Адолфо, которая так и не перешла к Мартино. Однако есть и другой вариант: мы обрабатываем эту землю совместно с Франсиской, как добропорядочные компаньоны, и, соответственно, делим потом урожай.

—  Идея неплохая, —  одобрительно отозвался Винченцо. —  Но согласится ли на это Франсиска?

—  Согласится, если я очень постараюсь, —  самонадеянно заявил Фарина. —  Для неё та ошибка с Мартино тоже не прошла даром. Уверен, теперь она будет намного сговорчивее.

На переговоры с Франсиской Фарина отправился не один, а вместе с Винченцо и Констанцией, которая воспользовалась случаем, чтобы повидать внука. В доме сватьи она бывала уже не раз, но при этом всегда испытывала некоторое смущение, неудобство. Никак не могла забыть, что Франсиска ещё совсем недавно слыла Железной Рукой и считала оскорбительным для себя жить под одной крышей с Катэриной. Теперь от Железной Руки не осталось никаких признаков. Внука своего, маленького «итальяшку», Франсиска обожала, и Катэрина, зная это, довольно бесцеремонно использовала её в качестве няньки. Да и к самой Катэрине, с её крутым нравом и острым язычком, некогда грозная свекровь относилась по-родственному тепло. Они научились ладить между собой, а в последнее время и вовсе сблизились, объединённые общей тревогой за Маурисиу, с которым творилось что-то непонятное, внушающее опасения за его душевное здоровье.