Испытание героя

Во время пребывания в Военной Академии на Робинзоне, [1] сблизился с семьей Сандовал, которая почти абсолютно считает Синдикат Дракона единственным врагом достойным противостояния. Противо-Синдикатские элементы в области Драконис могут предпринять попытки использовать Артура, как номинального лидера – и, честно говоря, Артур довольно эмоционален и уязвим для подобного рода манипуляций.

Страница 37, рапорт разведки, подготовленный Лейтенант Генералом Джеррард Кренстоном, Разведывательное Управление ОВЗЛ, для Прецентора Ком Стар Виктора Штайнер-Дэвиона / Командующего Оборонительным Войском Звездной Лиги, 1 Ноября 3062

Экол Сити, Торин

Провинция Скай

Лиранский Альянс

12 ноября 3062

Как и сам Феликс Блюхер, его офис в форте был оформлен в спартанской манере, исключая несколько древних картин, которые он всегда брал с собой, переезжая с места на место. Они были отпечатаны века назад, военные картины, изображающие солдат девятнадцатого века. Он собирал их из-за военной формы и выражений лиц, которые напоминали о простых, честных временах. Временах героических свершений, когда битвы выигрывались с помощью храбрости и чести.

Раздался сухой щелчок по двери, и Блюхер немного подправил свой костюм. Это мог быть только Лейтенант Фиск, явившийся по вызову Полковника. На пустом сером столе находился предварительный отчет об инциденте, произошедшем с Андреей Кристифори. Блюхер лично опросил остальных своих людей, присутствовавших в момент выстрела, и уже составил свое личное мнение о том, что произошло.

Фиск вошел в комнату, осанка прямая, в самых высоких традициях Лиранской армии. – По вашему приказанию прибыл, сэр, – формально отрапортовал он, однако Блюхер остался невпечатленным.

Да, Лейтенант. Нам надо кое-что обсудить. – Он открыл файл, лежащий на столе и просмотрел рапорт. Он прочел его дважды, потом прочел его меж строк. Он был солдатом достаточно долго, чтобы знать, что военное правосудие зачастую было просто формальностью. А его расспрос солдат, присутствовавших при смерти Андреи Кристифори, являлся просто нарушением.

Блюхер медленно закрыл файл и окинул Фиска долгим, твердым взглядом.

Так скажите же мне, Фиск, вы правда думали, что сможете замять это?

Сэр? – запнулся Фиск.

Не надо меня оскорблять, притворяясь, что вы не знаете, о чем я говорю, Я переговорил с остальными. Вы должны гордиться ими. Большей частью они придерживались той истории, которую вы нашептали им. Только один в конце концов раскрыл правду – вы запаниковали.

Я действовал так, как меня учили, сэр. Я увидел оружие и пытался защитить себя, – возразил Фиск, но дрожание щеки выдало его.

Одинокая девушка, гражданская, три вооруженных солдата в комнате, два снаружи, полный набор вооружения для подавления восстаний, к тому же она знала, что вы придете. И вы считаете, что она была настолько безумной, чтобы вытащить нож? – Голос Блюхера повышался, в течение его речи. Он был разъярен. – Ваши суждения потрясающи, Лейтенант.

Я делал то, что считал правильным.

А ваша попытка скрыть это – Блюхер не сразу нашел слово – трогательна. Я бы сказал недостойная офицера, но с этой точки зрения меня смущает то, что мы с вами в одной организации, в одном подразделении. О чем вы думали? Пытались защитить имя своей семьи?

То, что вы назвали «попыткой скрыть» было сделано для общей выгоды, – произнес Фиск.

Что вы имеете в виду?

Мы оба знаем, что на Торине присутствуют повстанческие элементы. Мы видели признаки и читали рапорты разведки. Вот почему Пятнадцатые были размещены для охраны этого мира. Под вашим руководством я составил список подозреваемых, и мы могли бы задержать и допросить их тогда, после той террористической атаки на ресторан. В этот раз у нас есть кое-что получше. Один из их лидеров мертв. Это ясный знак для тех, кто подумывает о том, чтобы восстать против Архонта. Цена восстания – смерть. Единственный способ подавить открытое неповиновение – это стальной кулак.

Его слова звучали прочувствовано, особенно подчеркиваясь недавними словами Архонта, направленными на сохранение войск едиными под ее руководством.

Блюхер некоторое время рассматривал Фиска. Потом он почти рассмеялся от тупости этого человека.