Испытание на прочность

— Не совсем чтобы так, но некоторая нервозность наблюдается. Но вам не стоит обращать на это внимание. Все новое, всегда воспринимается с трудом, вызывает много ненужных вопросов, споров и недоразумений.

— Новое может быть мертвым и живым, а стало быть, и отношение может быть разным.

— Не совсем понял, в каком смысле? — делая вид, что не понял вопроса, спросил Туманский.

— Запуск нового модуля это одно, а эксперименты со мной, совсем иное. В человеческом понимании сложно укладывается место и роль кибернетического устройства, коим являюсь я. Вы не находите?

— Как вам сказать, — Туманский тяжело выдохнул, пытаясь обдумать, как ответить. Вопрос, точнее мысль, которую высказала Луни, была очевидна, но одно дело, если бы он обсуждал этот вопрос со своим помощником, а совсем другое, с Луни, которая и была биороботом. Он запнулся, не зная что ответить.

— Вот видите, вы молчите, потому что ответ очевиден. Воспринять меня как новое звено в цепи эволюции невозможно, но и ставить в один ряд с уже имеющимися системами роботов, тоже нельзя. Отсюда проблемы в понимании, кто я и зачем.

Слова, произнесенные Луни, окончательно озадачили Туманского. Он вспомнил давнюю фразу, сказанную ей в одной из первых встреч и, сравнив, понял, что в ней произошли, или происходят какие-то изменения умственного развития.

— Интересно, знает ли об этом Кайт? — подумал Туманский, — наверняка знает. Может быть, именно поэтому она специально оставила нас наедине, чтобы я убедился, что мыслительный процесс позитронного мозга Луни перешел на качественно новую ступень? Возможно, но для чего? Чтобы мне было проще принимать решения, которые касаются проведения экспериментов? Да, ситуация.

Туманский замедлил шаг, и, повернувшись к Луни, сам не понимая почему, неожиданно произнес:

— А вы по-прежнему осознаете себя биороботом?

— Вы спросили это для того чтобы в чем-то убедиться, или в вашем вопросе есть скрытый смысл?

И снова ответ Луни ошарашил Туманского. Он не понимал, какие процессы происходят в её мозгу. Кто она в действительности? В конце концов, есть же предел возможностей!

— После аварии, вы стали иной. Возможно, мне только показалось. Поэтому я и задал этот вопрос.

— Вы правы. После аварии я стала иной. Произошла активация новой системы, которая раньше была выключена в моем мозгу. Я сама еще до конца не разобралась, что происходит, но цепи логического мышления стали иными.

— Но вы так и не ответили на мой вопрос.

— А это так важно?

— Что именно?

— Знать кто я? Разве есть разница между мыслящими существами?

— Разница. Наверное, да. Другое дело, что…. Впрочем, вы правы, — ответил Туманский, решив, что не стоит глубоко влезать в эту тему столь скоропалительно.

В этот момент к ним подошла Кайт.

— Как беседа?

— Замечательно, — первым ответил Туманский, и тут же добавил, — полагаю, что комитет даст добро в самое ближайшее время, и вы сможете продолжить эксперименты на станции в полном объеме.

Кайт приподняла бровь. Явно удивленная сказанным, но, стараясь не выражать по этому поводу своих эмоций, ответила коротко.

— Спасибо.

— Приятно было вас повидать, все доброго.

— И мы всегда рады видеть вас у себя.

Туманский любезно улыбнулся и, повернувшись, отправился в командный сектор. В тот момент, когда дверь, разделяющая медико-биологический сектор от соседнего сектора, закрылась за ним, в наушнике он услышал взволнованный голос Качмарека.

— Командир, у нас ЧП.

— Сейчас буду, — и Туманский бегом направился в командирский сектор.

Еще с порога он понял, что стряслось что-то скверное, так как вахтенный офицер и Качмарек, непрерывно отдавали какие-то приказания, а судя по тому, как лихорадочно они это делали, волнение за судьбу станции невольно передалось и командиру.

— Что случилось? — громко произнес Туманский. Не оборачиваясь, Качмарек быстро ответил:

— Взрыв в десятом модуле. Нарушена герметизация. Сила взрыва такова, что стала причиной схода с орбиты. Вносим корректировку, но пока безрезультатно.

— Куда нас несет и насколько опасно смещение орбиты? — задавая этот вопрос, Туманский уже стоял рядом с Качмареком возле пульта управления станцией.

— Пока смещаемся не очень сильно. Такую махину так просто не спихнуть с орбиты. Плохо то, что направление движения аккурат к поверхности Луны. Если не принять экстренных мер, то через…. — Качмарек показал на один из экранов, где была видна траектория движения станции и компьютерная выкладка дальнейших событий, — два часа десять минут и нам придется вызывать срочную помощь для коррекции орбиты. Притяжение Луны будет слишком велико, чтобы справиться самим. А через восемь часов, если мы не предпримем никаких мер, рухнем на поверхность.

— Что стало причиной взрыва в секторе, выяснили?

— Точно установить не удалось. Приборы зафиксировали короткое замыкание, но что могло вызвать такой мощный взрыв, пока непонятно.

— Жертвы?

— Три человека из состава рабочих, занятых по наладке нового навигационного оборудования погибли. Датчики их биологической активности показывают отсутствие признаков жизни. Двое ранены.

— Разрыв секции со станцией имеет место или нет?