Испытание невиновнстью

— А что мне было делать? У меня не было другого выхода… Угроза разоблачения надвигалась все ближе… Все начали догадываться. Филип до чего-то додумался. И Тина… Я думаю. Тина слышала в тот вечер мой разговор с Жако за домом. Еще немного, и все бы догадались… А я.., я так хотела спастись! Но это оказалось невозможно! — Руки Кирстен безвольно упали, — Я не хотела убивать Тину. Ну а Филипа…

Мэри Даррант встала и медленно, но целеустремленно пересекла комнату.

— Это ты его убила? — процедила она сквозь зубы. — Ты убила Филипа.

И вдруг, словно тигрица, бросилась на Кирстен. Гвенда тут же вскочила и все-таки успела схватить ее. Затем подбежал Колгари, и вдвоем они ее удержали.

— Ты! — задыхаясь, кричала Мэри. — Ты…

Кирстен Линдстрем посмотрела ей прямо в глаза.

— А ему какое до этого было дело? Зачем он все вынюхивал, задавал всякие вопросы? Ему-то ничего не угрожало. Его-то жизнь не была поставлена на карту. Для него это было просто развлечение.

Она повернулась ко всем спиной и вышла вон.

— Остановите ее! — крикнула Эстер. — Надо ее задержать!

— Пусть уходит, Эстер, — возразил Лео.

— Но.., она убьет себя.

— Едва ли, — сказал Колгари.

— Она долгие годы была нам всем верным другом, — вздохнул Лео. — Верным, преданным — и вдруг такое…

— Думаете, она пойдет в полицию и повинится? — спросила Гвенда.

— Гораздо вероятнее, — ответил Колгари, — что она доедет до ближайшей железнодорожной станции и отправится в Лондон. Но все равно скрыться ей не удастся. Ее конечно же найдут.

— Наша дорогая Кирстен, — повторил Лео дрогнувшим голосом. — Такая преданная нам всем, такая заботливая…

Гвенда тряхнула его за плечо.

— Лео! Как можно? Вспомни, что она со всеми нами сделала! Сколько страданий нам причинила!

— Да, конечно, — согласился Лео. — Но она и сама страдала тоже. Наверно, ее страдание давило на всех нас в этом доме.

— И по ее милости мы бы могли страдать всю жизнь, терзая друг друга подозрением! — негодовала Гвенда. — Спасибо доктору Колгари, он избавил всех нас от этой муки.

— Итак, мне все-таки удалось сделать что-то полезное, — усмехнулся Колгари. — Правда, поздновато.

— Да, поздновато! — с горечью повторила Мэри. — Теперь уже ничего не исправишь… Но как же мы сами не поняли? Почему не догадались? — Обернувшись к Эстер, она со злостью произнесла: — Я ведь думала, что это ты. Я все время считала, что это ты.

— А он так не думал, — сказала Эстер, кивая на Колгари.

— Я хочу умереть, — тихим ровным голосом произнесла Мэри.

— Дорогая девочка, как бы я хотел тебе помочь, — вздохнул Лео.

— Мне никто не поможет, — отозвалась Мэри. — Филип сам во всем виноват. Нечего ему было оставаться здесь и лезть во все это. Вот и доигрался… — Она обвела взглядом всех присутствующих. — И никому из вас меня не понять, — заключила она и вышла.

Колгари и Эстер двинулись за ней следом. Подойдя к двери, Колгари оглянулся и увидел, как Лео обнял Гвенду за плечи.

— Она ведь предостерегала меня, — сказала Эстер, глядя на Колгари широко раскрытыми испуганными глазами. — Она с самого начала говорила, чтобы я никому не доверяла, и ей в том числе…

— Забудьте об этом, моя милая, — ласково приказал ей Колгари. — Ваша задача отныне состоит в том, чтобы забыть. Вы все теперь свободны. Тень вины больше не падает на безвинных.

— А как же Тина? Она поправится? Не умрет?

— Я думаю, она поправится, — ответил Колгари. — Она влюблена в Микки, правда?

— Наверно… Может быть… — растерянно пробормотала Эстер. — Мне это никогда не приходило в голову. Они ведь росли как брат и сестра. Но ведь на самом деле они не родственники.

— Да, кстати, Эстер, вы не знаете, что могли значить слова Тины: «Голубица высоко на рее»?

— «Голубица на рее»? — Эстер наморщила лоб. — Погодите-ка, это что-то очень знакомое:

Голубица высоко на рее

Тоскует вместе со мной.

Подходит?

— Да, наверное, — сказал Колгари.

— Это такая песня. Вроде колыбельной. Ее пела нам Кирстен. Я помню только отрывки.

«Я всем и всюду чужой

И жив одной лишь тобой.»

И дальше:

«Плыви мой корабль быстрее,

Голубица высоко на рее

Тоскует вместе со мной».

— Да, понятно, — проговорил Колгари.

— Они, наверно, поженятся, — сказала Эстер, — когда Тина выздоровеет. И она поедет с ним в Кувейт. Тине всегда хотелось жить где-нибудь в таком месте, где тепло. На Персидском заливе ведь очень тепло, верно?

— Кажется, даже чересчур, — ответил Колгари.

— Для Тины не может быть чересчур тепло.

— И вы, моя милая, тоже сможете теперь быть счастливой, — проговорил Колгари, взяв ее руки в свои и попытавшись улыбнуться. — Выйдете замуж за своего медика, успокоитесь и не будете больше мучиться сумасшедшими фантазиями и приступами беспросветного отчаяния.

— За Дона? — удивленно переспросила Эстер. — Разумеется, я не выйду за Дона.

— Вы же его любите.