Испытание огнем

Вот что рассказывалось, например, о лейтенанте В. Г. Миловатском. Его взвод морской пехоты атаковала рота противника, поддержанная артиллерийским и минометным огнем. Краснофлотцы приняли неравный бой. Он продолжался более двух часов и закончился блестящей победой морских пехотинцев. Вражеская рота была разгромлена. При этом отличился сам командир взвода: огнем из автомата и пулемета он уничтожил до двух десятков вражеских солдат. Подчиненные во всем равнялись на своего командира. Вскоре молодой офицер принял командование ротой и снова показал себя отличным организатором - рота отразила девятнадцать вражеских атак. Личный боевой счет лейтенанта увеличился до сорока уничтоженных гитлеровцев.

Имя бесстрашного командира-коммуниста Героя Советского Союза Миловатского стало символом отваги не только для морских пехотинцев, но и для всех воинов нашей армии.

Гвардии старший сержант Н. М. Новицкий грудью прикрыл амбразуру вражеского дота. Ценою жизни гвардеец помог батальону вырваться из вражеского кольца. Посмертно стали Героями Советского Союза также пулеметчики С. В. Суворов и Г. Е. Кучерявый, старшина Л. В. Кондратьев, политрук А. П. Кириченко, лейтенант А. И. Кошкин. Мне не довелось встречаться с ними. Но я знал о них из документов и по рассказам однополчан.

Имена первых Героев Советского Союза - защитников Кавказа можно было тогда слышать всюду: на красноармейских и краснофлотских митингах, в окопах и траншеях, в штабах и на командных пунктах. О подвигах Героев с восхищением и гордостью рассказывали в своих беседах агитаторы. Солдаты клялись держать равнение на этих отважных сынов народа и так же, как они, не жалеть ни сил, ни жизни ради победы.

Важные перемены

Большую роль в жизни войск играла наша армейская газета "Фронтовик". С ее редакционным коллективом у меня с первого дня установилась крепкая дружба. Я часто бывал в редакции, интересовался содержанием каждого номера газеты, беседовал с редактором полковым комиссаром Н. М. Курочкиным, с его заместителем А. И. Чурносовым, с ответственным секретарем К. И. Поздняевым, с возвращавшимися из войск корреспондентами. Вместе думали над тем, как лучше осветить на газетных страницах те или иные вопросы партийно-политической работы, организовать пропаганду боевого опыта. Во "Фронтовике" активно сотрудничали многие командиры и политработники, парторги, комсорги, агитаторы частей и подразделений. Представители газеты являлись непременными участниками всех проводимых Военным советом и политотделом совещаний. Нередко товарищи из редакции заходили ко мне посоветоваться, поделиться своими мыслями. Словом, связь между политотделом и редакцией была постоянной.

Всякий раз, когда для газет передавалось из Москвы какое-либо важное сообщение, копию его сразу же приносили мне или моему заместителю. Правда, в политотделе имелся и свой радиоприемник, но следить за всеми передачами не было ни времени, ни возможности.

Я знал всех сотрудников газеты. Особенно мне нравились заместитель редактора Андрей Чурносов и секретарь редакции Константин Поздняев. Оба были молоды, страстно любили свое дело, работали с огоньком и чаще других приходили с каким-нибудь интересным предложением.

Вечером 10 октября 1942 года Константин Иванович Поздняев принес мне исписанные торопливым почерком листки.

- Вы уже знакомы с этим? - спросил он. - Мы только что приняли.

Это были Указ Президиума Верховного Совета СССР "Об установлении полного единоначалия и упразднении института военных комиссаров в Красной Армии" и приказ Наркома обороны по тому же вопросу.

Да, с обоими документами все работники политотдела уже были знакомы: слушали их по радио. Вообще-то мы давно жили предчувствием больших перемен в нашей работе. Каждый из нас прекрасно понимал, что за пятнадцать с лишним месяцев войны в Красной Армии произошли громадные сдвиги. В боях выросли, закалились наши командные кадры. До конца верные своему воинскому долгу и командирской чести, они способны единолично успешно решать боевые задачи и управлять войсками. Да и политработники наши за время войны повысили свои военные знания, приобрели богатый боевой опыт. Некоторые из них уже переведены на командные должности и отлично справляются с делом. Все это мы понимали. Тем не менее Указ о введении единоначалия рождал много раздумий. Поначалу казалось странным: как же теперь без комиссаров, ведь армия так привыкла к ним? Мы привыкли к тому, что политработники пользовались одинаковыми с командирами правами, а тут вдруг становятся заместителями командиров! Не вызовет ли это недоразумений?

В Указе между тем говорилось: "...Новые обстоятельства, связанные с ростом наших командных и политических кадров, свидетельствуют о том, что полностью отпала почва для существования системы военных комиссаров. Больше того, дальнейшее существование института военных комиссаров может явиться тормозом управления войсками, а для самих комиссаров создает ложное положение".