Испытание Ричарда Феверела

– Я уверен, что в мире нет более храброго существа, чем она, Ричард! Она не только красавица, она храбрая женщина! Клянусь тебе, это так! Вспомни только, как она вела себя в тот день! Как звучал ее голос! Она вся дрожала… Не хватает храбрости? Да она бы ринулась за тобой в любую битву, Ричард!

– Что там говорить, мой старый Рип! Она мне пришлась по сердцу, я все равно люблю ее, какою бы она ни была! А она на диво хороша. Какие у нее глаза! Завтра же еду к ней.

Риптон только поражался тому, как это можно, будучи мужем такого сокровища, оставаться в разлуке с ним. Так какое-то время думал и сам Ричард.

– Но ведь если я поеду, Рип, – сказал он мрачно, – если я поеду туда хотя бы на один день, у меня опять все разладится с отцом. Да она и сама говорит об этом – ты же видел ее последнее письмо.

– Да, ну конечно, – согласился Риптон, и стоило ему вспомнить слова «кланяйся от меня, пожалуйста, милому мистеру Томсону», как сердце его радостно затрепетало.

Как-то раз, направлявшаяся куда-то по делу миссис Берри, проходя по Кенсингтон-Гарденз, приметила там того, кого она некогда нянчила, стараясь помочь ему вырасти и стать мужчиной – в той степени, в какой женщина способна помочь. Он шел под сенью деревьев по аллее с какой-то дамой и что-то говорил ей, и видно было, что дама эта ему не безразлична. Миссис Берри помнила его и младенцем, и молодоженом.

«Я узнаю его со спины», – говорила она себе, как будто отметила эту спину каким-то знаком еще в его детские годы. Но шел он не с женой. Миссис Берри посторонилась, а потом, взяв чуть левее, обогнала их; она посмотрела на них, и снова отошла, чтобы еще раз обойти их, но на этот раз уже справа. В лице его спутницы было что-то такое, что ей не понравилось. В душе она спрашивала себя, почему же это он не гуляет с собственною женой? Она остановилась прямо перед ними. Они на мгновение расступились и обошли ее с двух сторон. Дама что-то сказала ему смеясь, что заставило его обернуться; он взглянул на нее, и миссис Берри поздоровалась с ним, слегка присев. Ей пришлось повторить книксен еще раз, и тогда только он вспомнил эту достойную женщину, эту верную Пенелопу и так крепко пожал ей руку, что сразу вывел ее из замешательства. Миссис Берри была до крайности возбуждена. Он простился с ней, обещав, что в тот же вечер к ней зайдет. Она услыхала какие-то невнятные слова, которые его спутница произнесла уголком рта, после чего оба они опять засмеялись; она же, едва держась на ногах от волнения, укрылась под деревом и принялась вытирать катившиеся из глаз слезы. «Не по душе мне эта женщина», – снова сказала она себе и еще раз повторила эти слова более решительно.

«Почему же он не гуляет со своей женой?» – было ее вторым, обращенным к себе вопросом. «Где же его Люси?» – последовал третий. Задав себе еще несколько подобных вопросов, она в конце концов определила эту даму как существо наглое; вслед за тем она про себя назвала ее бесстыжей.

Дама эта недвусмысленно дала Берри понять, что хочет отделаться от нее, и помешала ей кинуться своему питомцу на шею и излить весь нахлынувший поток чувств.

«Я сразу отличу настоящую леди по виду, – подумала миссис Берри, – не зря ведь я с ними столько прожила; света божьего мне не видать, коли это знатная дама. Ну, а если это не знатная дама, тогда кто же она такая? – вопрошала себя миссис Берри. – Выходит, она только строит из себя даму, не иначе! – заключила Берри. – Ясное дело, все это один обман».

Но коль скоро она пришла к выводу, что в особе этой налицо явная фальшь, то как же это случилось, что женатый мужчина оказался вдруг вместе с ней? Нет, быть этого не может! Миссис Берри мгновенно смилостивилась к нему. «Скорее всего, кому-нибудь из его знакомых женщина эта приглянулась, и тот женился на ней, а теперь Ричард просто ее повстречал… Если бы с ним такое действительно приключилось, он был бы не лучше моего Берри!» – воскликнула оскорбленная в своих лучших чувствах супруга в ужасе от того, что еще один мужчина оказался таким чудовищем. «И ведь они только что поженились!» – простонала она, снова поддаваясь нахлынувшим на нее подозрениям. «Да еще при такой милой жене! Только нет! Никогда я этому не поверю. Даже расскажи он мне все это сам! Но что я говорю! Мужчина сам-то этого никогда не расскажет», – негодовала она.

В такого рода вещах женщины быстро делают свои выводы; женщины же добросердечные, однажды обманутые мужьями, – просто молниеносно. Миссис Берри не слишком долго раздумывала, перед тем как очень отчетливо и без тени сомнения изречь:

«По мне, так женат он или нет и где бы он ее ни подцепил, – все равно: ни дать ни взять она уличная девка. Красавка[136]!» Под именем этого ядовитого растения и поместила она эту даму в ботанический реестр, который держала в уме. Миссис Маунт, вероятно, была бы поражена, узнав, что за какое-то мгновение суть ее с такой точностью определили.

Вечером Ричард исполнил данное обещание и явился в сопровождении Риптона. Миссис Берри сама открыла им дверь. У нее не было сил дождаться, пока он пройдет в гостиную.