Читаем Испытание седьмого авианосца полностью

— Шевелись, засранец! — ответствовал Уильямс и за неимением винтовки наградил немца под зад ботинком.

Гауптман взвыл от боли и снова разразился проклятиями.

— Отличный удар, мистер Уильямс, — прокомментировал Брент. — Прямое попадание в нижний угол.

Все рассмеялись. Хай Абу эль Сахди вжал голову в плечи и быстро прошмыгнул мимо негра.

На палубе послышался топот. Подбежали Йоси Мацухара и Элвин Йорк. Командир летного отряда порывисто обнял Брента, потом изо всей силы хлопнул его по спине.

— Банзай! Благодарение богам, все вы живы. Я уж думал, ты вступил во врата Ясукуни, Брент-сан…

У Брента опять сдавило горло; он не сводил глаз с лица друга. Надо же, время словно бы не властно над этим человеком. Черные волосы по-прежнему блестят как вороново крыло, в глазах неугасимый огонь, и лишь мелкие морщинки расходятся от уголков слабым намеком на прожитые шесть десятков. И фигуре его позавидует любой юнец; Йоси широк в плечах и узок в поясе, а сильные руки и грудная клетка говорят о привычке к гантелям и долгим пробежкам на полетной палубе.

— А я поставил фунт супротив пенни, что вы прорветесь, кэп, — сказал Элвин Йорк, пожимая руку Уилларда-Смита. — Ух же и молодчики!

— Твое пари меня и спасло, старина! Я, признаться, с тобой попрощался, — ответил Уиллард-Смит. — Сами как будто не молодчики!

Брент начал представлять обоих пилотов Реджинальду Уильямсу.

— Извините, господа! — перебил младший лейтенант Кубо. — Штаб в полном составе ждет вас, а, как известно, адмирал наш долготерпением не отличается. Он вытянул вперед руку. — Прошу в подъемник.

…Командный пункт помещался в кормовой части, рядом с каютой адмирала Фудзиты. Почти всю узкую комнату занимал массивный дубовый стол с дюжиной приставленных к нему стульев. У двери за установкой связи сидел дежурный телефонист. На потолке в хитросплетении труб и проводов виднелись два вентилятора, репродуктор и десяток лампочек в металлической оплетке. Конный портрет императора Хирохито в молодости, провисевший здесь более четырех десятилетий, теперь был заменен изображением императора Акихито. Слева от портрета на переборке висел все тот же алтарь из адамова дерева с образами, амулетами, священными буддистскими и синтоистскими реликвиями из храмов Минатогава, Коти и Ясукуни; он напоминал небольшой бревенчатый дом, где одна стена снята, чтобы видны были ряды сверкающих предметов. Остальные переборки по-прежнему увешаны картами. Это помещение предназначено для дискуссий, споров, молитв и — по-возможности — мудрых решений.

За столом сидело семь человек. Их синяя форма резко выделялась на фоне желтовато-коричневого обмундирования подводников. При входе группы все встали, но чести никто не отдал, ибо, по традиции японского императорского флота, на нижних палубах честь не отдают, а команда «Йонаги» свято соблюдала традиции давно не существующего императорского флота. Однако, стоя навытяжку, все поклонились и хором выкрикнули: «Банзай!» Лейтенанту авиации Йорку по чину не полагалось здесь присутствовать, но насчет него особо распорядился сам адмирал, очевидно желая оказать честь бравому кокни. Фудзите такие пилоты нужны как воздух.

Брент впился взглядом в маленькую фигурку на дальнем конце стола. Тело японца с годами высохло, и от него остались лишь увядшая кожа, узловатые жилы, хрупкие кости. Однако под сморщенной оболочкой таится воля, закаленная, как сталь его меча. Море, ветер и солнце выдубили это лицо, изрезали его глубокими морщинами, но глаза по-прежнему глядят живо и по-чародейски пронзают собеседника насквозь.

Но Фудзита не чародей, не мистик. Это самый большой прагматик, из всех, кого встречал Брент. Ему ведомы тайные струны в душах людей, и он умеет использовать их как рычаги для достижения своих практических целей. Его власть на «Йонаге» абсолютна, однако он не чужд своеобразной восточной самоиронии, а это значит, что ему не страшны низменное тщеславие и разлагающее влияние власти.

Такой идеал командира рисовали Бренту еще в академии. Решимость погибнуть или победить роднит его с героическим образом Александра Македонского. Еще на ум приходит Улисс Симпсон Грант, скачущий на битву с зажатой в зубах сигарой. Ко всему прочему Фудзита гениальный стратег, равный герцогу Веллингтону или фельдмаршалу Монтгомери. Оба командующих, как правило, до тонкостей разрабатывали свои операции. Блестящая тактика Веллингтона помогла ему победить Бонапарта при Ватерлоо; Монтгомери в результате многомесячного планирования выкурил из Эль-Аламейна Лису Пустыни Роммеля. Фудзита не уступает им, а в чем-то и превосходит.

Он рожден повелевать, но каждый его подчиненный знает, что адмирал думает и заботится о нем. Порой Фудзите не надо слов, чтобы объяснить человеку, что от него требуется и почему. И все от машиниста в котельной до командира эскадрильи ничего так не боятся, как подвести его или покрыть позором «Йонагу».

Перейти на страницу:

Все книги серии Седьмой авианосец

Седьмой авианосец
Седьмой авианосец

Отчаянное, фанатичное сопротивление, оказанное японцами в ходе второй мировой войны, сильно удивило и озадачило западных союзников. Что скрывалось за беспрецедентным стремлением продолжать воевать после того, как война была окончена. Сержант Сойти Йокои на Гуаме продолжал действовать в течение двадцати семи лет, а лейтенант Хиро Онода тридцать лет сражался на Лубанге. Совершенно очевидно, что этими людьми двигали силы, непонятные западному сознанию. Это, прежде всего уходящий корнями в учения буддизма и синтоизма бусидо — кодекс чести самураев. Высшей ценностью у представителей этого военного сословия являлось беззаветное служение императору Хирохито. Только таким образом они могли добиться оптимальной кармы, той самой совокупности поступков, которая, по буддийским верованиям, определяет судьбу человека в его следующем существовании.

Питер Альбано

Детективы / Триллер / Триллеры

Похожие книги

Дебютная постановка. Том 1
Дебютная постановка. Том 1

Ошеломительная история о том, как в далекие советские годы был убит знаменитый певец, любимчик самого Брежнева, и на что пришлось пойти следователям, чтобы сохранить свои должности.1966 год. В качестве подставки убийца выбрал черную, отливающую аспидным лаком крышку рояля. Расставил на ней тринадцать блюдец и на них уже – горящие свечи. Внимательно осмотрел кушетку, на которой лежал мертвец, убрал со столика опустошенные коробочки из-под снотворного. Остался последний штрих, вишенка на торте… Убийца аккуратно положил на грудь певца фотографию женщины и полоску бумаги с короткой фразой, написанной печатными буквами.Полвека спустя этим делом увлекся молодой журналист Петр Кравченко. Легендарная Анастасия Каменская, оперативник в отставке, помогает ему установить контакты с людьми, причастными к тем давним событиям и способным раскрыть мрачные секреты прошлого…

Александра Маринина

Детективы / Прочие Детективы
Агент 013
Агент 013

Татьяна Сергеева снова одна: любимый муж Гри уехал на новое задание, и от него давно уже ни слуху ни духу… Только работа поможет Танечке отвлечься от ревнивых мыслей! На этот раз она отправилась домой к экстравагантной старушке Тамаре Куклиной, которую якобы медленно убивают загадочными звуками. Но когда Танюша почувствовала дурноту и своими глазами увидела мышей, толпой эвакуирующихся из квартиры, то поняла: клиентка вовсе не сумасшедшая! За плинтусом обнаружилась черная коробочка – источник ультразвуковых колебаний. Кто же подбросил ее безобидной старушке? Следы привели Танюшу на… свалку, где трудится уже не первое поколение «мусоролазов», выгодно торгующих найденными сокровищами. Но там никому даром не нужна мадам Куклина! Или Таню пытаются искусно обмануть?

Дарья Донцова

Детективы / Иронический детектив, дамский детективный роман / Иронические детективы
Тьма после рассвета
Тьма после рассвета

Ноябрь 1982 года. Годовщина свадьбы супругов Смелянских омрачена смертью Леонида Брежнева. Новый генсек — большой стресс для людей, которым есть что терять. А Смелянские и их гости как раз из таких — настоящая номенклатурная элита. Но это еще не самое страшное. Вечером их тринадцатилетний сын Сережа и дочь подруги Алена ушли в кинотеатр и не вернулись… После звонка «с самого верха» к поискам пропавших детей подключают майора милиции Виктора Гордеева. От быстрого и, главное, положительного результата зависит его перевод на должность замначальника «убойного» отдела. Но какие тут могут быть гарантии? А если они уже мертвы? Тем более в стране орудует маньяк, убивающий подростков 13–16 лет. И друг Гордеева — сотрудник уголовного розыска Леонид Череменин — предполагает худшее. Впрочем, у его приемной дочери — недавней выпускницы юрфака МГУ Насти Каменской — иное мнение: пропавшие дети не вписываются в почерк серийного убийцы. Опера начинают отрабатывать все возможные версии. А потом к расследованию подключаются сотрудники КГБ…

Александра Маринина

Детективы