Испытание страстью

Алистер не поощрял их и всегда искал и находил ее взглядом, в котором она читала отчаянный голод. Она пыталась побороть желание искать его вне бального зала, понимая, что ее лицо выдаст ее чувства.

Алистер, напротив, ухитрялся держаться на публике лучше ее и не демонстрировать их истинных отношений. Похоже было, что он с удовольствием наблюдал за ее плаванием по водам общества, восхищаясь легкостью, с которой она вступала в неизбежные знакомства, участвовала в болтовне, танцевала… Он гордился ею и получал удовлетворение, видя, как она сверкает и искрится, попав в привычную среду.

Алистер вытащил из кармана кольцо с рубином величиной с ее сустав. Сверкающий, красный, как кровь, камень имел квадратную форму. Обрамленный алмазами, он выглядел вызывающе, выдавая богатство купившего его человека. Размер и чистота камня были таковы, что он казался почти вульгарным, и это заставило Джессику улыбнуться. Если ее брак с Алистером был недостаточным свидетельством того, что она изменилась, то кольцо просто кричало об этом.

— Да, — пробормотал он, надевая кольцо на ее тонкий палец, по которому оно легко скользнуло. — Я женюсь на тебе и хочу сделать это как можно скорее. Если удастся все устроить, к концу недели.

— Нет.

Она заключила в ладони его лицо. Кончики ее пальцев прошлись по его чернильно-черным волосам, отводя их со лба.

— Мы сделаем все должным образом. В Англии. С оглашением и бесконечными празднествами и в присутствии всех наших родственников. Я хочу, чтобы весь мир, а больше всего ты, знали, что я делаю это по прошествии времени и после долгих и тщательных размышлений. Я знаю, что делаю, Алистер. Я знаю, чего хочу.

— Я предпочел бы, чтобы мы поженились до возвращения.

— Я не покину тебя, — почти клятвенно заверила Джесс, сознавая его беспокойство.

— Ты и не сможешь. Я не позволю тебе.

Он схватил и удерживал ее за запястья нежно, но твердо.

— Но ведь там на балах и раутах будут женщины, которые… они меня узнают.

— Люциус, — перебила Джессика. — Они тебя не знают, как я. И никогда не узнают. — Она подалась вперед и поцеловала его в нахмуренный лоб. — Мой дорогой, ты не веришь, что кто-то может любить тебя без всяких условий, потому что до сих пор этого не было. Но я тебя люблю. И едва ли могла бы что-то изменить. И со временем ты увидишь, что изменения, произошедшие во мне благодаря тебе, необратимы. Я такая, как теперь, из-за и ради тебя, а без тебя перестала бы существовать. Понятия не имею, как проживу следующие несколько месяцев, пока ты не приедешь ко мне в…

— Приеду к тебе? — спросил он отрывисто. — Куда?

— Нынче днем пришло письмо от Эстер. Должно быть, она отправила его сразу же после нашего отплытия. Возможно даже, в тот же самый день. Там говорится, что она уже тогда знала, что ждет ребенка, и не хотела, чтобы это известие задержало меня.

— Твоя сестра ждет младенца?

— Не могу поверить, что она вообразила, будто это известие не заставит меня вернуться тотчас же. Как я уже говорила тебе, в последнее время она чувствовала себя не очень хорошо. Она нуждается в присмотре. Я должна быть с ней.

— Конечно, я вернусь с тобой. Если повезет, мы сможем отплыть через две недели.

— Я не смею просить тебя об этом. Ты ведь прибыл на остров не без причины.

— Это ты. Ты! Ты та самая причина, почему я вернулся в Англию. Я поехал с тобой, потому что не было смысла оставаться там, где тебя не было. И то же самое происходит и теперь.

От изумления Джессика впала в оцепенение. Она вспомнила ночь, когда они разговаривали на палубе «Ахерона», и гадала, не возвращается ли он домой из-за женщины. Узнать, что она была той самой женщиной, стало потрясением. И это глубоко ее тронуло.

Должно быть, он прочел это у нее на лице. Его челюсти будто окаменели.

— Ты знаешь, что мое вожделение к тебе было отчаянным. Не назову это любовью, но особенное чувство к тебе сидело во мне глубоко и было сильнее простого плотского желания. Моя страсть к тебе давала мне надежду на то, что я снова стану ценить близость с женщиной, что я смогу относиться к этому акту без отстраненного равнодушия или из одного только побуждения получить физическое удовлетворение. Я должен был получить тебя, Джессика, любой ценой и невзирая на любые усилия.

Она не сводила с него глаз, в то же время беспокоясь, почему Алистер не говорит о любви. Возможно, он не любил ее, не мог любить. Возможно, то, что произошло между ними, было всем, на что она смела претендовать.

После минутного замешательства Джесс решила, что все, что он мог ей дать, являлось благом, и этого было достаточно. Она настолько любила его, что ее чувства хватило бы на двоих.

Джессика выпустила его из объятий и отстранилась. Она растянулась на подушках, подняла руки над головой и изогнулась, бесстыдно приглашая его к действию. Если близость была единственным, что он мог ей дать, она была согласна на это.

Алистер взобрался на помост. Он навис над ней, опираясь руками о подушки по обе стороны от ее плеч. Опустив голову, завладел ее ртом.