Испытание Тьмой

«Ты действительно Властитель, – наконец говорит дракон. – Тут какой-то Серый Воин из Южного храма Шао-Линь уверяет, что ты послал его ко мне за клинком. Причем не только назвал твое имя, но и описал, четко и полностью.»

«Как он выглядит? Бледно-бронзовая кожа, темные волосы, золотисто-янтарные глаза, среднее сложение, рост чуть выше среднего?»

«Точно так. Ты его вправду посылал?»

«В общем, да. Пропусти его.»

Дракон передает мысленный эквивалент безразличного пожатия плечами.

«Ладно, пусть будет по-твоему. Про заклятье говорить?»

«Незачем, – усмехаешься ты. – Если это тот, кто должен прийти, сам снимет защиту; а нет, так он заслужил свою участь.»

Крылатый также усмехается.

«Значит, моя работа сделана?» – передает он немного погодя, когда Арген (кто ж еще это мог быть?) снимает защитные чары с Меча Теней. То, что это происходит, ты ощущаешь по волне сумеречного холода, прокатившейся по всему миру.

«Да. Благодарю тебя. Что желаешь получить в награду?»

«Надо подумать. Как насчет твоего Зеркала Снов?»

«И откуда ты о нем узнал?..»

«У Крылатых свои источники информации. Так что, согласен?»

С артефактом тебе расставаться не хочется, но награду дракон заслужил, и нарушать слова ты не можешь. Иначе твое звание Властителя из статуса превратится в лишенный могущества титул, а там и до смерти будет недалеко – до реальной смерти.

«Будь по-твоему, Крылатый, – со вздохом отвечаешь ты. – Отвези Серого Воина в Кавказские горы, – тут ты добавляешь точные координаты места назначения, – и я передам тебе Зеркало.»

«Так точно, Повелитель!» – издевательским тоном передает дракон и обрывает контакт.

Арарат, так именуют эту вершину горцы. До названия ее тебе нет дела, важны лишь особые свойства этого места. Именно сюда вроде бы причалил по завершении Великого Потопа ковчег старого Ноаха (или Ноя, в зависимости от того, кто и на каком языке рассказывает эту историю из Завета).

Вообще странная была штука, этот Великий Потоп. Все священные книги в один голос твердят, что вызван он был Богом (либо Богами) в качестве расплаты за грехи человечества. Причина не более и не менее логичная, нежели все, связанное с поступками сумасбродных Небожителей; однако гораздо интереснее картина получается, если рассмотреть все факты по отдельности.

«И тогда разверзлись хляби земные, и начался потоп; и разверзлись хляби небесные, и лил дождь сорок дней и сорок ночей», – если это и не точные слова жрецов Распятого, коих ты никогда не слушал с избытком внимания, то достаточно близкие к ним. Темному крестьянину и не более образованному горожанину не под силу представить себе, сколько воды требуется, чтобы покрыть всю поверхность земли достаточно толстым слоем – и уж подавно неизвестно им, что в реальности нет и миллионной доли этой воды. Даже если бы она должна была продержаться долю мгновения, а ведь речь идет о неполных шести неделях!

И тем не менее потоп этот был. Причем полностью соответствующий описанию. Но – какой?

Ответ, как всегда, прост, если дать себе труд немного подумать. В РЕАЛЬНОСТИ столько воды нет и быть не может. Но не в Нереальности – там, как ведомо любому Знающему, все может быть. В том числе такой вот сорокадневный потоп.

Боги не всемогущи, хотя кое-кто из Них и обожает дополнять свое имя подобным титулом. И не всеведущи, несмотря на постоянные попытки преступить границы собственного разумения (за что ты меньше всего склонен Их осуждать). Но знают и умеют Боги более чем достаточно, чтобы человек считал Их таковыми.

Человек – это хитросплетение смертной плоти-Яви, непостоянного разума-Нави и бессмертной души, осколка Изначального Пламени Творения. Есть и более заумные определения понятия «человек», но пока и этого хватит – тем более, на нем, после установления общего языка, сходятся мнения большей части здравомыслящих исследователей. И Человеком сие создание остается лишь до тех пор, пока целы три этих составляющих, скованные стержнем Воли (или духа, как кому нравится).

Целью Великого Потопа было истребить грехи человечества. Грех в силу своей природы тесно связан с помыслами, сиречь с разумом – и отсюда естественным путем вытекало уничтожение не грешной изначально плоти (на этом определении опять-таки сходится большая часть исследователей), но грешного разума. А зачем убивать плоть, действуя в Яви, если можно убить разум, действуя в Нави?

Разум куда прочнее и жизнеспособнее тела: если каким-либо способом создать в Яви условия, несовместимые с наполовину абстрактным понятием «жизнедеятельности», тело умрет через несколько минут. Разуму, чтобы смириться со своей смертью, необходимо куда больше времени. Но и этот промежуток известен – и знают его, в общем-то, все. Потому что составляет он ровным счетом сорок суток. Как раз те сороковины, отсчитываемые со дня смерти человека и до дня заупокойного пира в его честь, после которого душа покойника покидает этот мир и уходит в дальнейший путь…

И когда по воле Богов Навь на сорок дней заполнили бушующие волны Великого Потопа, разум всех людей начал «задыхаться» – и погибать.

Всех, кроме тех, кто имел защиту.