Испытание веры

— Я думал об этом, — вздохнул Саша, — но это будет считаться моим поражением, и я его не допущу. У меня достаточно сил уничтожить этого человека, и теперь я сделаю это. Главное, перешлите мне видео и вскоре, уничтожьте. Никто не должен видеть его.

— Как только всё выполним, я позвоню.

Закончив разговор, юноша, чувствуя себя так же неважно, как и в начале, достал из кармана другой телефон и набрал один из немногих имевшихся в нём номеров, необходимых в данную минуту.

— Нужна помощь, — без лишних слов заговорил о деле Саша.

— Думал, ты забыл, — спокойным тоном ответил мужчина на другом конце провода.

— Я не забываю услуги, которые предоставляю людям. Особенно такие, — продолжил юноша. — Пришло время платить.

— Кто?

— Михаил Аргадиян.

Послышалось недолгое молчание, а затем и тяжёлый выдох.

— Непростая работёнка.

— Моя помощь тебе два года назад была тоже непростой, но я смог. Ведь так?

— Так, — согласился он. — А, почему сейчас? Насколько мне известно, этот человек мешался под ногами не один год.

— Тогда он не переходил границы, — объяснил Саша, всё ещё видя перед глазами отрубленную голову Давида, — сейчас всё изменилось. Законный путь больше не осквернит мою совесть. Пока я не покончу с ним, не успокоюсь.

— Кто бы мог подумать, что ты так сильно изменишься, — поразился данной просьбе мужчина.

— Кто бы мог подумать, что я буду защищать человека от смертной казни? — в схожем тоне ответил он.

— Но ведь я был невиновен, — напомнил собеседник.

— Знаю, иначе не сделал бы ничего, что было проделано. Все считали, после победы над вдовой Аргадиян я только и делал, что путешествовал по миру и спасал природу вместе с больными раком детьми, что стало отличным прикрытием для нашего общего дела. Я потратил много сил и денег во имя твоей свободы…

— Но ты всё равно знал, кто я. Верно?

— Знал, — не отрицал юноша. — Есть такое понятие «смерть во благо». Конечно, ни мне и ни тебе решать, кому жить, а кому умереть, но в данном случае я хочу сделать исключение. И воспользоваться твоими навыками мне необходимо, чтобы спасти друзей от участи, которую я уготовал врагу.

— Я возьмусь. Но мне нужна информация.

— Она будет. Всё, что нужно. К ней прилагается и видеозапись. Я уверен, специалисты смогут найти ниточки, ведущие к нему. Исходя из его ненависти ко мне, желания навредить и в то же время наблюдать за этим, получая удовольствие от причинённого горя, он обязательно сделает роковую ошибку. Она и приведёт к цели, это его главная слабость, на которой нельзя не сыграть. Думаю, запись о многом скажет.

— Хорошо. Я сообщу, как будет информация…

В какой-то момент Саша понял: больше так продолжаться не могло. Сначала война между ним и Светланой Викторовной, но она больше походила на детский лепет, так как кроме угроз эта женщина ни на что способна, чего не скажешь о муже, чьи руки запачкались кровью. Если смерть адвоката он ещё как-то принял, смог сдержать желание поквитаться раз и навсегда, пытаясь найти любые законные способы победы над врагом, то со смертью Давида, в голове что-то переклинило и все прежние решения ушли в небытие, оставив только самый действенный и верный способ, после которого люди смогут спать спокойнее.

Найдя в себе силы, Саша приподнялся, всё ещё опираясь руками за стену. Чёрные пятна перед глазами стали исчезать, как и головная боль. Стало проще мыслить. Взглянув на разгромленную до него квартиру Сузорьева, юноша понял, что поиски каких-то мифических документов бесполезны. Их могло уже и не быть, что в свою очередь являлось тратой времени, запиранием на ключ самой верной и единственно правильной вещи, от которой, в конечном счёте, нельзя отказаться. Оставив все попытки найти документы, он покинул квартиру, думая лишь о том, что люди из организации, название которой ему до сих пор не известно, могли просто лгать, стараясь не допустить того самого хода, на который Саша уже согласился по простой причине: Михаил Аргадиян необходим им живой и здоровый. А Саша, имея характер, не дававший точного ответа на его дальнейшие действия, мог быть помехой, так как способен на любые поступки, особенно, имея на руках огромный капитал. От того, его и хотели «притормозить», но ничего не вышло. Теперь он перешёл в наступление…

Дима проснулся от яркого света фонарика, направленного в глаза. Приподнявшись, он осмотрелся. Лёжа в походной палатке, на покрывале розового цвета, спортсмен посмотрел на охранника, стоявшего над ним и не говорившего ни слова, пока не вызвали по рации сослуживцы, занимавшиеся поиском пропавшего человека, о чём заявили друзья ещё вчера вечером, когда он не вернулся в номер.

— Вы в порядке? — спросил охранник.

— Не светите мне в глаза! — отмахнулся Малышкин.

— Может, объясните, что вы тут делаете? — последовал следующий вопрос.

Дима призадумался, ещё раз осмотревшись, но обстановка показалась ему незнакомой. Более того, он и вовсе не помнил, как тут оказался и уж тем более, ради чего.

— Давно я здесь? — поинтересовался он, почувствовав головокружение, сухость в горле и лёгкое нарушение координации.