Испытание зверя

Но и после ухода из «рейнджеров» он не мог стать обычным мирным жителем своей страны; в нем навек поселился грозный зверь, и Адзисава напоминал спрятанный в ножны меч или бомбу с часовым механизмом. Зверю не по нраву была мысль, что его свирепая сила останется без применения, зверь рвался наружу. Он сидит в каждом из нас, но в Адзисаве он был специально выпестован и взращен по научной методике. Трагедия этого человека заключалась в том, что он не смог справиться с засевшим в его душе зверем. А эльвинии… — что эльвинии, ученые и поныне продолжают спорить, как именно они воздействуют на человеческий организм.

Кто может с точностью утверждать, что именно лишило нашего героя рассудка — бактерия ли, проснувшийся ли зверь, а может, то и другое, вместе взятое.

Ни один из «Бешеных псов», напавших в тот роковой день на Адзисаву, не ушел от его разящей руки: шестеро поплатились жизнью, восемь были изувечены и лишь трое отделались сравнительно легкими ранами.

Что же касается инспектора Китано, передавшего безумцу орудие убийства, то медицинская экспертиза обнаружила и у него нарушения психики, а анализ крови и спинномозговой жидкости выявил присутствие все тех же эльвиний.

Бедному инспектору не повезло — из всей розыскной группы, работавшей в поселке Фудо, заразился он один.

После того как Адзисава лишился рассудка, правда о том, что произошло в горной деревушке, навсегда осталась сокрытой, имени настоящего убийцы так никто и не узнал. Адзисава был распят на кресте своей собственной раздвоенной души, а истина затаилась, заслоненная «пятном Мариотта».

Дальнейшая судьба Ёрико Нагаи не известна. Что же касается аферы с дамбой и земельными участками в низине Каппа, то она выплыла наружу лишь полгода спустя.

Автор в работе использовал следующие издания:

1. Т. Онисава «Исследование явления последовательного образа».

2. Р. Сакаи «Болезни растений».

3. «Черная книга департамента полиции».

4. М. Фудзита «Цемент».

«МЯГКАЯ ГНИЛЬ»

(Послесловие)

Широко известны слова В. Г. Белинского: «Истинно художественное произведение всегда поражает читателя своею истиною, естественностью, верностью, действительностью до того, что, читая его, вы бессознательно, но глубоко убеждены, что все, рассказываемое или представляемое в нем, происходило именно так и совершиться иначе никак не могло». Думаю, что поступки героев романа Сэйити Моримуры «Испытание зверя» показались читателю вполне истинными и естественными, ибо герои движимы общечеловеческими чувствами — любовью, ненавистью, состраданием, стремлением к справедливости. Однако соответствуют ли действительности события, отображенные в романе? В этом без свидетельства очевидца читателю не разобраться. В роли такого очевидца я и хочу выступить.

Как читатель уже знает, действие романа разворачивается в городе Хасиро. Города с таким названием в Японии нет. Но городов, где экономическая и политическая власть принадлежит семье промышленника, а гангстерский клан охраняет эту власть, в Японии много. В подобном городе я побывал. Он называется Кобэ.

Я ездил туда специально: посмотреть похороны «крестного отца» якудза — японской мафии. В отличие от описанного романистом гангстерского босса реальный якудза — его звали Кадзуо Таока — верховодил в преступном мире не только своего города. Таоку признавала главарем по меньшей мере треть гангстерских банд по всей стране. То есть Таскэ Накато — герой романа «Испытание зверя» — разнился от невыдуманного Таоки лишь масштабами преступной деятельности, но характер занятий того и другого был совершенно идентичным. Помимо контрабанды и подпольного сбыта наркотиков, торговли оружием, содержания тайных публичных домов и игорных притонов, шантажа, вымогательства Таока занимался и легальным бизнесом. Он был для него прикрытием, или, как выражался Таока, «крышей». Таока был почетным президентом трех крупных компаний и советником еще в двух десятках других фирм. Точно так же, как Таока, и с той же целью активно занимался легальным бизнесом и Накато. Автор романа, следуя правде жизни, особо высветил именно эту черту японского преступного подполья, отличающую его от всех других мафий мира.

Побратимство японской организованной преступности с дельцами и с властью корнями уходит в эпоху феодализма. Сэйити Моримура делает в романе исторический экскурс. Думаю, однако, читателю небезынтересно знать некоторые детали, о которых писатель не сообщил.