Испытание зверя

Вскоре после провозглашения лозунга «хитодзукури» министерство просвещения потребовало от авторов школьных учебников «при описании войны на Тихом океане не приводить отрицательные высказывания в адрес Японии, а общую картину войны преподносить в романтическом духе». В результате третьеклассники, например, узнают из своего учебника по истории, что японо-китайская война в конце прошлого века и русско-японская война 1904–1905 годов «повысили международный авторитет Японии». В учебнике для старших классов указывается, что «8 декабря 1941 года Япония объявила войну Америке и Англии. Германия и Италия тоже объявили войну Америке». И ни слова о виновности милитаристской Японии в развязывании агрессии. Зато рассказывается о храбрости японских солдат на полях сражений.

В 1985 году ревизия истории в японских учебниках вызвала международный скандал. Китай возмутился в связи с тем, что кровавая бойня, устроенная японской армией и названная историками «Нанкинской резней», в учебнике квалифицировалась всего лишь как «неразбериха в толпе, во время которой пострадали мирные жители и солдаты». Еще большее негодование за пределами Японии вызвали страницы учебника, где аннексия японскими милитаристами Кореи в 1910 году была представлена в виде «наступления японских сил», восстание корейского народа против колонизаторов в 1919 году расценивалось «нарушением общественного порядка», запрещение в Корее корейского языка превратилось в «преподавание в Корее японского языка».

Скандал оказался шумным. Власти не решились игнорировать протесты японской и международной общественности, и наиболее одиозные искажения исторических фактов были из учебников убраны. Надолго ли? Ясухиро Накасонэ в бытность премьер-министром объявил, что послевоенная эпоха в японской истории подошла к концу и все навязанное Японии в результате ее капитуляции подлежит коренной переоценке. Навязанной считается, в частности, конституция, запрещающая Японии иметь армию и вести войну.

Занимавший в правительстве Накасонэ пост министра просвещения Масаюки Фудзио, едва вступив в должность в 1986 году, заявил, что зверства японцев в Азии осуждать нельзя, так как «убивать на войне — это не преступление», что суд в Токио над главными японскими военными преступниками — «произвол победителей над побежденными». Фудзио пришлось уйти в отставку, но высказанные им идеи официально осуждены не были. И через два года их повторил другой член правительственного кабинета — генеральный директор Национального земельного управления министр Сэйсукэ Окуно. Как и Фудзио, его принудили подать в отставку. Но в Японии немало учителей, продолжающих высказывать на уроках эти идеи, о них можно узнать в книжках для внеклассного чтения, они находят отражение даже в комиксах, столь популярных у японской молодежи.

Однажды в Токио у здания, где сразу после войны заседал Международный трибунал для главных японских военных преступников, я задавал проходившим мимо юношам и девушкам в школьной форме вопрос: «Знаете ли вы, что здесь проходил Токийский суд, покаравший зачинщиков войны на Тихом океане?» Ответы были такими: «Не знаю», «Что-то слышал, но точно сказать не могу», «Затрудняюсь сказать, потому что мне об этом никто не рассказывал». Да и откуда этим молодым людям знать об осуждении человечеством преступлений милитаристов, если прах казненных по приговору Международного суда главных японских военных преступников перенесен в храм Ясукуни10 и, следовательно, зачинщики войны причислены к лику святых?

В Ясукуни есть все, что положено иметь храму. Алтарь, колокол с длинным языком — дернешь за него, и звоном привлечешь к себе внимание небес, огромная деревянная копилка, куда прихожане кидают деньги в качестве пожертвований. Но Ясукуни располагает и тем, чего нет ни в одном другом храме — оружием. Оно выставлено около основного храмового комплекса. Пушки, собранные с полей сражений в Китае и в Порт-Артуре. Броневик, на котором японские солдаты воевали на Новой Гвинее. Торпеда с кабиной для смертника. Она завязла на мелководье в Пёрл-Харборе и не взорвалась.

Я много раз бывал в Ясукуни и не мог привыкнуть: храм — и оружие! Что может быть кощунственнее? Мыслитель прошлого сказал, что у людоедов бог будет людоедом, у крестоносцев — крестоносцем, у купцов — купцом. Проповедники религии «синто» сочинили бога-завоевателя. Синтоизм — государственная религия в довоенной Японии. Она и провозгласила лозунг, под которым военщина развязывала войну на Тихом океане: «Восемь углов под одной крышей» — то есть весь мир под японским началом.

Читаю сентенции японских генералов, выбитые на гранитных глыбах, что разбросаны среди оружия, пробегаю взглядом увеличенные фотокопии предсмертных писем «камикадзе», выставленные в стеклянных витринах. Храм Ясукуни верен своей традиции. Он по-прежнему убеждает, что нет ничего лучше, чем погибнуть в заморском походе. Синтоизм всегда рассматривал японцев только смертниками.