Испытания

День не сложился, бестолковый и непродуктивный. Такие у Игоря Владимировича случались нечасто, но усталость от них была особенно заметной, с оттенком какой-то гнетущей беспредметной раздражительности. Он догадывался, почему. Надвигалась старость. Эта догадка в последние годы возникала все чаще, беспокоила, понуждая вслушиваться в себя, и в то же время стала уже привычной, своей, как нетяжелый давний гастрит, дававший знать о себе после острой или слишком обильной еды. Вот теперь и предощущение старости, как застарелая хворь, стало частью его самого, но привыкнуть к нему было труднее, чем к больному желудку. И если Игорь Владимирович никогда не жалел о несъеденном, то несделанное, когда он думал об этом, давило глухой бессильной тоской, чувством беспомощности перед итогом, который уже нельзя изменить. Это утаскивало куда-то в туман, не давало сосредоточиться. Игорь Владимирович уже несколько минут никак не мог вникнуть в то, что тихо, но внятно говорил его заместитель Сергеев. Второй зам — Никандров — все время перебирал бумаги, и это отвлекало.

День уже померк, и свет в кабинете стал ровнее, и мягче стали тени, отбрасываемые креслами и столом. Тихий ровный голос Сергеева успокаивал, но, чтобы добраться до смысла слов через свое гнетущее раздражение, через нудящую, как желудочная боль, глухую тоску, понадобилось усилие.

А дело было важным и, пожалуй, щекотливым, оно имело отношение и к тематическому плану, и к оснащению опытных мастерских, которые все еще были слабым местом института. Подвернулась хоздоговорная тема: крупный завод хотел наладить производство радиаторов охлаждения из легких сплавов, чтобы они заменили латунные. Работа и сама по себе была нужной, интересной, сулила большой экономический эффект, но, кроме того, договор этот открывал возможность приобрести для мастерских новое оборудование — гидравлические прессы, установку для сварки в инертных газах и еще кое-что, о чем давно мечтали и конструкторы в отделах, и механики в мастерских. Сложность была в том, что завод планировал освоение производства новых радиаторов чуть ли не на следующую пятилетку и мог ждать разработку достаточно долго, поэтому институт был обязан заказывать детали конструируемых радиаторов на производстве подходящего профиля. Институт же был заинтересован в более сжатых сроках: тогда, ссылаясь на эти сроки, он мог обосновать необходимость изготовления деталей радиатора у себя в мастерских, увеличив смету на стоимость оборудования. И вот нужно было договориться с руководством завода-заказчика о назначении подходящих сроков.

Сергеев был умница, он уже списался с комбинатом легких сплавов и получил ответное письмо; комбинат мог взять подряд на изготовление серии секций не раньше чем через год. Это письмо могло сыграть роль в переговорах с заказчиком. Игорь Владимирович с симпатией посмотрел на Сергеева. Невысокий, хорошо сложенный человек лет пятидесяти, с аккуратно зачесанными висками, но лысый, в своей обычной темно-серой тройке, в свежей рубашке с неброским галстуком, тот сидел в непринужденной позе, но не развалясь, хотя кресло было глубокое и слишком мягкое.

— Через год примут заказ, еще год будут делать, а нам, возможно, пять-шесть типов двух размеров понадобятся, — медленно, чтобы окончательно сосредоточиться, сказал Игорь Владимирович. Вообще-то он никогда не повторял того, что понятней понятного, но сейчас это было необходимо. — Ну что ж, аргумент для нашего заказчика, кажется, убедительный, подготовьте им соответствующее представление, — закончил он, еще раз с удовольствием взглянув на Сергеева.