Испытания госпожи Трейт (СИ)

И браслет-накопитель, который легко и непринужденно позволял забыть о переизбытке магии в организме, стал неизменным элементом гардероба доброй трети населения.

Магов больше не запечатывали. Зачем? Даже если человек не выберет своей стезей покорение магических наук, он все равно — ходячий источник энергии. Пусть с изобретением промышленных накопителей, то, что сдавали отдельные люди стало мизерным ручейком по сравнению с полноводной рекой, этой энергией (и деньгами) все равно никто не разбрасывался.

Мир менялся. Магов становилось все больше. На лекциях по истории нам рассказывали, что такой курс занятий как «бытовая магия для начинающих, опытных и продвинутых», рекламой которого пестрели все газеты, раньше невозможно было и вообразить.

Старый профессор сетовал, что раньше магия была искусством, долей избранных. А сейчас стала уделом любителей и ремесленников. Качая седой головой, он упрекал современников в том, что на любые заклинания им нужно в два раза больше сил и те, кто со схожим даром, раньше щелчком вызывали пожар, теперь высекали от силы искру.

Возможно, он был прав, и маги измельчали.

А возможно, мир просто перестал нуждаться в «пожарах», и «искры» ему более чем достаточно.

Но вот у Брайана накопителя не было. И по всему выходило, что он приверженец непопулярного мнения о том, что собственные способности надо брать под контроль самостоятельно, а не доверять это дело бытовому артефакту.

Не знаю почему, но этот факт определенно повышал привлекательность господина Шелтона в моих глазах.

Я мысленно приказала глазам зажмуриться и не отвлекаться.

Лив была не права, когда говорила об Уолтере «такие не женятся». Промышленники с многомиллионным состоянием как раз-таки и женятся рано или поздно — надо же кому-то это состояние передавать, все приятнее по наследству чем в чужие руки. Да и потом, положение обязывает — в обществе, в глазах партнеров и клиентов. Конечно, редко они женятся на простых девушках, но попытка не пытка, да и Оливия не деревенская простушка.

А вот Брайан Шелтон — это другая история. На него только глянешь и сразу можно печальный для серьезно настроенных женщин диагноз ставить. Такие красавчики при деньгах, но без обязательств перед обществом точно входят в категорию тех, которые «не женятся». Так что не стоит даже время тратить впустую.

— С чем вы пожаловали, госпожа Флайберт? — Шелтон опустился на диван рядом со мной, не на кресло — на диван.

Я готова была ставить пять солитов[3] на то, что в какой-то момент он закинет руку на спинку, и те пальцы, которые виртуозно сотворили лед из воздуха, окажутся в паре дюймов от моего плеча. Обнаженного, потому что пальто я сняла, а платье под ним было безрукавное.

— Я беспокоюсь об Оливии.

— Не беспокойтесь, Тони не причинит ей вреда, — голос хозяина квартиры звучал несколько снисходительно.

— Господин Уолтер не имеет к моему беспокойству ни малейшего отношения, — с теми же снисходительными интонациями отозвалась я. За дурочку меня держит? Пошла бы я жаловаться на Уолтера его главе службы безопасности!

— Вот как… — задумчиво протянул Шелтон. — И с чем же оное беспокойство тогда связано?

— Вы знаете, что Оливию уволили из исследовательского центра, когда она попыталась провести свои исследования. После этого мы предпринимали несколько попыток привлечь внимание к возможной проблеме. Собственно, ее визит на завод был уже практически жестом отчаяния, потому что нас не слышали. Мы разослали письма в несколько инстанций, но считали, что ни одна из них не отреагировала. Однако сегодня на работе я подслушала разговор главы ИЦ, господина Гиллема с его заместителем. Он знает, что Лив не успокоилась и его это очень злит. Из того, что я смогла услышать, он намерен полностью уничтожить репутацию Оливии как специалиста.

— И? — Брайан вскинул темную бровь и пригубил свой напиток — янтарное виски. — Что вы хотите от меня? Формирование общественного мнения — это не моя специальность. Да и, насколько мне известно, госпожа Трейт и сейчас не страдает от избытка популярности в научных кругах. А с учетом ее контракта с Энтони, ее профессиональная репутация в принципе не имеет никакого значения, потому что все материалы в течение года будут безраздельно принадлежать «Промышленности Уолтера». А спустя год, с учетом того, на чьей базе проводились исследования, никого не будут волновать прошлые слухи.

Он почти слово в слово повторил слова Оливии. Разумные, правильные, спокойные выводы. И все равно, даже повторенные второй раз, эти слова не заставили меня почувствовать себя истеричкой, поднимающей шум на пустом месте. Вот только как убедить чужого мужика в том, в чем я не смогла убедить родную подругу?