Испытания сионского мудреца

Мина Барсук, правильно сказала, что главный врач пригласил не одну только Клизман, поэтому и мы с женой пошли его проводить. Виновник торжества встречал всех у входа в зал ресторана. «Спасибо, – сказал Зауэр мне и моей жене, – проходите, пожалуйста, очень рад!». «Спасибо», – сказали и мы, не сказав, конечно, что и мы очень рады, и ещё больше радовались, если б и другие ушли. Пришли не первыми, лучшие места уже были заняты! Нам осталось место рядом со старым доктором Розенкранцем. Он уже что-то ел. Чуть подальше сидела психолог фрау Мисс, напротив – «телесно-ориентированный» Хагелюкен. Были среди провожавших и пара «уже убиенных» медсестёр. Ближе всего к торжественному телу находились его гробовщики: Клизман сидела рядом по правую руку от него, по левую руку – секретарша Пирвоз и, наконец, очень энергичная тридцатипятилетняя работница регистратуры фрау Шлотке. Когда она размашисто топала по клинике, то стены тряслись. Шлотке была ответственной в клинике за доносы – за донесение всей информации Кокиш. Она доносила все, что передвигалось, как в зоне регистратуры, так же в примыкающем к клинике пространстве, и даже на улице! И когда одна из моих больных – восьмидесятилетняя немецкая бабушка-инвалидка своей машиной, отъезжая от клиники, слегка царапнула старый заборчик во дворе и, не обратив на это внимание, поехала дальше, то за 100 км от клиники, у неё дома, её уже с нетерпением ожидала бравая, вооружённая до зубов немецкая полиция. Бабушка была задержана, как пытавшаяся сбежать с места преступления. Бдящая из окна Шлотке доложила Кокиш, и тут же была дана команда на операцию «Перехват». Шлотке не было на торжестве, когда Шнауцер произнёс реквиемную речь по «убиенному», а в ответ доктор Зауэр пригласил всех на свою «панихиду»! А значит, вроде и не была приглашена «убиенным» на его «поминки»! И то, что всё же она пришла, означало: пришла со специальным заданием от Кокиш: ещё и на прощание пошпионить за «бывшим» и за оставшимися: кто пришёл на поминки, и кто что сказал! Кто добрым словом убиенного помянул, и недобрым словом помянул его убийц! Опытные следователи-криминалисты всегда посылают агентов на похороны. Там многое слышишь и видишь, много полезной информации об уже совершённых и готовящихся преступлениях! И вот, эта троица могильщиков, взяв убиенного под руки, а Шлотке ещё захватив спереди за шею, провожают убиенного в вырытый им самим яму – опускают тело. Конечно же, и хихикающая бесформенная секретарша Пирвоз была здесь с этой же целью! А заодно, почему бы еще и не поесть lecker (вкусно) за счёт того, кого активно помогала убить. Ну и, конечно же, Клизман была с главной целью Leckerbissen (вкусностей) отведать, а правильней: «от пуза» нажраться за счёт покойника! После Кокиш и её заслуга была в том, что покойника сейчас хоронят! Она была очень весёлой, возможно, даже самой весёлой: много ела, пила, смеялась и даже прижималась, от счастья, к покойнику! А он – психолог – хлопал ушами и тоже веселился, как будто бы, это были похороны Клизман, а не его собственные! Эта троица его полностью отделила от его как бы друзей и сторонников. Они смешили и подбрасывали труп, ковырялись в нём! И даже, когда мы с женой в 11 вечера ушли, пожелав покойнику крепкого здоровья и долгих лет жизни, а до нас ушли почти все остальные – эта троица осталась дохоронить покойника, продолжая себе заказывать за его счёт халявную еду.

«Ну, как вчера погуляли?» – спросила на следующий день Кокиш. «Очень весело было», – сказал я. «Знаю, моя разведка: Клизман, Пирвоз и Шлотке мне рассказали! – сияла от счастья Кокиш. – Вы только, я знаю, сидели далеко от Зауэра и, конечно, многое не слышали». «Всё равно было весело!» – успокоил я Кокиш.

Не удалось Клизман долго править одной! Пришёл её противовес – доктор Дегенрат.