Испытания Зала

— Хорошо, так уж и быть, — согласился Зал. — Будет, чем заняться… Я ведь всю жизнь только и делал, что просиживал в своём гараже днями.

— Ты правда ничем не занимался? — удивился Ронал. — То есть, даже не участвовал в соревнованиях?

— Участвовал, но редко, и только в местных. Я постоянно всех побеждал, за что меня никто не любил. В моей старой ржавой бензоколонке было достаточно бензина, а гараж у меня был изначально, так что работал я только на благо общества. Если честно, я не знаю, почему и зачем имею всё это. Не знаю также, кто мои родители, и совершенно не в курсе, когда появился и откуда взялся.

— Жаль тебя, — ответила Ениса. — У меня ведь тоже были родители. Они, наверное, остались там, в городе, если их ещё не забрали… Но если их привезли, то они вряд ли выживут… на этой… свалке…

Она выехала из комнаты на улицу.

— Зачем вы вспоминайте то, что уже было? — поинтересовался только сейчас вернувшийся с улицы Плизен. — Прошлое — оно на то и прошлое, что изменить его уже никак нельзя. Что случилось — уже случилось. Давайте задумаемся о настоящем, посмотрим, какие мы сейчас, вместо того чтобы вспоминать лучшие времена и тосковать по ним… Лучшее время — это то, в котором ты находишься сейчас. Только настоящее. Никакое будущее или прошлое не сравнится с тем, о чём мы думаем и что ощущаем в данный конкретный момент. А всё потому, что оно существует, а прошлого с будущим не бывает… Это лишь наши воспоминания и наше воображение.

На следующий день Нол провёл Зала по всему корпусу и показал каждую комнату. Среди них оказались спальни, которые были красиво оформлены в минималистичном стиле с использованием синего и белого оттенков, огромная заправка, где жители корпуса регулярно потребляли бензин и вдобавок спорили, какой лучше — некачественный и медленно кончающийся — или же качественный, но быстро заканчивающийся, кабинеты, оформленные для тех автомобилей, что работали в этом месте с какими-нибудь расписаниями, но самым интересным здесь оказались не комнаты, а местечко, которое Нол показал Залу, когда они выехали осмотреть территорию.

— Смотри, это — месторождение нефти. Именно из-за него данный центр построен конкретно в этом месте.

Большой насос, качающий нефть, был уже совсем ржавый, но, судя по словам работников, мог при этом спокойно работать во вполне хорошем темпе.

— Вот это да! — удивился Зал. — Сколько ресурсов было потрачено на постройку такого большого завода… Сколько же времени и сил было в это вложено!

Недалеко от этого места находилась небольшая фабрика по переработке нефти — высокая, металлическая, закрытая сверху труба возвышалась над множеством тонких сетей совсем маленьких, что соединялись между собой. В этом месте чёрная жидкость превращалась в бензин.

— А куда деваются все отходы? Разве тут не должна находиться труба, которая бы выбрасывала в атмосферу огромное количество газов?

— Все отходы, насколько мне известно, очень тщательно фильтруются. Машины, которые лично знакомы с главнокомандующим этого предприятия, рассказывали мне, что он очень не любит загрязнять окружающую среду.

— А ты, случайно, не знаешь, где эти машины живут?

— Плохо помню… Насколько я знаю, где-то во втором корпусе. А всего их здесь три, в каждом проживает по десять-двадцать машин.

— Я бы хотел узнать, кто же управляет всем этим… Всё-таки интересно, кому в голову пришла данная идея.

— Да, мне тоже очень интересно, — ответил Нол. — Но, по правде говоря, меня это мало волнует… Знаешь, я и так много работал свои двадцать с чем-то лет жизни, и мне, как ни странно, некогда было заниматься этим вопросом. Я просто развиваю данный проект и поддерживаю его. А сейчас он как никогда пригодится, учитывая ситуацию, произошедшую в главном городе. Теперь посетителей будет больше!

— А откуда здесь вообще появлялись машины до этого момента?

— По правде говоря, многие любопытные автомобили после войны ехали в эту сторону в попытке найти сбежавших легковых машин. Но находили лишь эту гору трупов… И, совершенно потеряв надежду, случайно натыкались на наших разведывательных грузовиков, которые отвозили их на этот райский островок посреди пустыни смерти. С тех пор они живут здесь, забытые толпой и победившие себя.

Зал задумался: так много машин, и все они сейчас живут здесь, в этом центре! Для них это — единственный оплот жизни среди этого жестокого мира. Знают ли они, что мир любит их? Разумеется, знают. Иначе почему всё ещё держатся?

«И всё-таки, куда уехали после войны оставшиеся легковые машины? — размышлял Зал. — Вдруг все они погибли здесь, среди трупов своих сородичей? А может быть, они всё же куда-то попали… Куда-то, где царит вечная гармония, и по ночам не снятся кошмары… В те места, где вокруг тебя не валяются миллионы ржавых корпусов автомобилей. В те места, где они смогли бы жить… Но суждено ли нам когда-нибудь там оказаться? Заслужили ли мы своими деяниями ту беззаботную жизнь?»

В его памяти вновь пронеслись те странные коричневые палки с травой на них, которые он видел во сне. И снова эта фраза: