Испытать силу демона

Алинро пару раз хлопнула пушистыми ресницами, обычно выгоревшими, но в прямых лучах солнца неизменно отливающими золотом, а затем звонко рассмеялась, погрозив Фенриру пальцем.

– Ну ты, – выдохнула она. И на вопросительно изогнувшуюся бровь демона закончила: – Восхитительный до неприличия. Как есть демон!

– Кстати, о восхищениях и их противоположностях, – посерьезнел Фенрир.

Алинро тут же расхотелось шутить. Она догадывалась, чем вызвано такое его поведение, хоть до последнего надеялась, что он передумал. К сожалению или к счастью, Фенечка обладал прекрасной памятью, своеобразным чувством справедливости и всегда выполнял обещанное. Да и она позволила себе сегодня слишком многое в общении с ним, наивно было полагать, что он спустит это. Вот же граус браст! Хамить напропалую принцу, демоническому… М-да, сильна она. И глупа. За что, несомненно, поплатится – некоторые вещи остаются неизменными.

– Все-таки накажешь? – обреченно уточнила Аля.

Фенрир смерил ее долгим задумчивым взглядом, от которого ей стало неуютно и зябко. На дне темных сейчас зрачков почудилась тщательно скрытая боль. Скорее всего, это лишь разыгравшееся воображение, просто день выдался тяжелый. Отдохнуть бы, собраться с мыслями. Одно точно: злости в глазах асурендра не было. Тогда почему ей так страшно?

– Аль, – увлекая ее в тень беседки неподалеку, негромко произнес демон. – Идем, сядешь.

Парочка влюбленных, занявшая скамейку в уединенном местечке, при приближении Фенрира и Алинро поспешно изменила пропитанные романтикой планы. Молодые люди поторопилась скрыться из виду, не особо понимая, с чего вдруг еще недавно уютное пространство стало навевать страх.

– Все так плохо? – настороженно уточнила Аля, прикидывая возможные варианты того, что он задумал.

– Тебе решать.

Казалось, ему на самом деле не хочется говорить то, что он собирался произнести. Вновь почудился едва уловимый след боли во взгляде. Алинро передернула плечами и резче, чем собиралась, заметила:

– С одних твоих приготовлений поседеешь от жути. Выкладывай скорее, что задумал. Какой смысл тянуть, раз уже все решил.

Заданный синеглазкой тон будто помог ему, придал уверенности. Даже напряжение в позе исчезло. Фенрир кивнул.

– Ты убеждала меня, что выросла. Вижу, как всей душой стремишься доказать самостоятельность… зрелость. Это станет хорошей проверкой прежде всего для тебя самой.

– Будет больно? – сжимая кулаки, почти беззвучно шевельнула губами Алинро.

– Лишаться детских иллюзий всегда больно. Я не хотел облегчать жизнь Ладе, это ее забота и обязанность, но… В общем, пусть это сделаю я. Мне не привыкать разбивать чьи-то надежды, можешь считать меня жестоким и бессердечным, даже отрицать не стану. Тебе известно, кто я есть.

– Прекрати, ты меня пугаешь, – обеспокоенно заглянула в глаза Фенрира Аля. Она уже перестала волноваться об обещанном наказании. Да что с ним такое?

Асурендр нахмурился, после чего его лицо неуловимо изменилось. Определить какие-либо эмоции теперь стало невозможно. Холоден, собран, отстранен. Даже во взгляде лишь властность и абсолютная уверенность в правильности принятого решения.

– Считаешь, что готова войти в часто паршивый мир взрослых? Я сейчас кое-что скажу, а ты позднее подумаешь, стоит ли торопиться стать такой же, как мы. Как все мы: я, Лада, Рангар, – он коротко дернул уголком губ, – полагаю, даже господин Ангуст, которого ты так ценишь. Готова разделить груз ответственности за принятие тяжелых решений, за далеко не самые приятные знания, за ложь или лицемерие, как правило, всегда имеющие оправдание? Сможешь ли ты выбирать между разумом и сердцем, между своими желаниями и тем, как будет лучше для кого-то другого? Просто задумайся. Конечно, взрослеть придется в любом случае, что бы ты ни решила. Не в наших силах останавливать или возвращать время. Но стоит ли его подгонять?

– Не понимаю… – Аля обхватила себя за плечи и не поднимала глаз от земли.

Она уже не сомневалась: на сей раз Фенрир приготовил что-то поистине тягостное. Зря она думала, что готова к любым его наказаниям. О ее бок потерся Шиа, напоминая о своем присутствии и готовности разделить невзгоды. Девочка вздрогнула, и сразу за этим последовали слова демона:

– Твой отец умер, Алинро.

Как приговор, как брошенный в полет острый метательный нож, с легкостью перерубивший все ниточки, связывающие ее с прошлым, с теплыми воспоминаниями и такой привычной и уютной верой. Верой, за которую она упрямо цеплялась даже сейчас, хотя, наверное, и сама знала правду. Горькую, болезненную, слишком тяжелую, чтобы принять.

– Еще тогда, много лет назад. Бессмысленно надеяться на встречу, нужно пережить это и отпустить.

– Как понимаю, раз ты говоришь об этом, сомнений в ошибке нет, – глухо отозвалась синеглазка.

Фенрир не ответил – и так ясно. Следующий ее вопрос-утверждение тоже растворился в воздухе, слившись с молчанием.

– Значит, бабушка знает.