Испытатели

Зажав коленями ручку управления, летчик уже довольно долго копался в тесной для него кабине, всячески пытаясь вытолкнуть из крыла застрявшую там по неизвестным причинам вторую ногу. Стало жарко. Он выпрямился, чтобы отдохнуть.

В воздухе нередко из-за какой-нибудь мелочи происходят крупные неприятности. И если во время испытаний обнаруживается беда и на лету ее исправить нельзя, то летчик-испытатель постарается донести эту беду до земли в нетронутом виде. Здесь ее изучат, предупредят завод, и одна беда поможет избежать многих.

Самолет кружил над аэродромом. Летчик снова согнулся. И не всякий, возможно, кто был внизу, понимал, что там, в воздухе, в узкой кабине истребителя, человек упорно борется с машиной. Нога не выходила. Последние капли горючего исчезали в прожорливом горле мотора. Надо было садиться, пока крутится винт и воздух является опорой. Но как сесть? На посадочной скорости в сто пятьдесят километров не так просто это сделать. Машину на пробеге развернет и может приложить к земле с такой силой, что и щепок не соберешь. Летчик отжал ручку и низко пролетел над зеленой гладью аэродрома. Он мчался над самым краем огромного поля, подыскивая ровную площадку, в стороне от посадочной полосы, чтобы в случае аварии не загромоздить ее обломками, не мешать посадке других машин.

Многие десятки глаз напряженно провожали истребитель. Он снова набрал высоту. Внимательно и хладнокровно, как снайпер, Краснокутнев прицелился в избранное место и направил на него машину.

Он теперь слился с ней воедино, и машина, которую летчик достаточно хорошо изучил, знал все ее повадки и капризы, должна была делать все то, что было его ясной и чеканной мыслью. Еще за какое-то мгновение до того, как земля нанесла свой удар, летчик точно рассчитанным движением рулей отпарировал его. С огромной скоростью самолет ровно катился по земле на одном колесе. Это было похоже на цирковой трюк, на виртуоза-конькобежца, делающего «ласточку» на льду, но значительно сложнее и опаснее. По мере того как земля замедляла свой встречный бег и машина все меньше слушалась рулей, безопорное крыло клонилось к земле, чиркнуло по ней. Самолет медленно развернулся, как вокруг ножки циркуля, и замер.

Одним прыжком летчик соскочил вниз. На самолете не было ни одной царапины. Летчик снял шлем, вытер вспотевшее лицо и весело сказал примчавшемуся на машине врачу:

— Все в порядке, доктор! Мы с машиной отделались легким испугом.

Техники торопились к самолету. Полеты временно прекратились, но работа над машиной продолжалась.

Шасси наладят, и летчик снова пойдет в воздух искать слабые места в машине, чтобы сделать ее в конце концов отличной.

Как покорить сердце летчика

Это был разбор полетов — летное производственное совещание на земле.

Участников пять: высокий, массивный, как памятник, Стефановский, темпераментный Супрун, остряк Евсеев, уравновешенный, добродушный Преман и самый молодой и горячий — Рахов.

Вся эта пятерка желает одного: чтобы все летчики-истребители уверовали в эту новую машину, так же как уверовали они, летчики-испытатели.

Новый самолет-истребитель не завоевал еще всеобщего доверия. Он был короткий, тупоносый, и вид у него был сердитый и драчливый. Летал он по горизонтали в полтора раза быстрее своих предшественников и значительно скорее их набирал высоту. Зато управлять им было значительно труднее. Ловкий, увертливый и в то же время очень строгий, он серьезно наказывал за те ошибки, за которые другие машины прощали. И когда из-за неумелого обращения с ним произошло несколько аварий, его стали бояться еще больше.

Но самолет, — Стефановский и Супрун знали это на своей практике, — не имел себе равных. То, о чем еще только мечтали зарубежные летчики, наши уже получили. Поэтому надо было возможно быстрей преодолеть боязнь летчиков к этой машине, превратить боязнь в любовь, а любовь — в страсть. Но как? Личным примером! Показом! Над этим-то и трудились летчики-испытатели.

Вся пятерка каждый день тренировалась, а после полетов тщательно разбирала их. Летчики уже многое выжали из этих машин, но знали, что можно было взять еще большее. Об этом и велись разговоры на послеполетных разборах.

Наступил судный день. На испытательный аэродром из строевых частей съехались сотни опытных летчиков. Это были командиры полков, эскадрилий, звеньев.

Они подробно ознакомились с машиной в заводских цехах. Теперь они собирались посмотреть ее в воздухе.

Они обступили пятерку и с удивлением увидели, что летчики зачем-то связывают крылья пяти машин ярко-красными шелковыми лентами. Когда все пять оказались связанными, Стефановский подал знак.

Пять красных машин после короткого разбега взмыли в воздух.

Большими кругами они набирали высоту и шли, так тесно прижавшись одна к другой, что казалось, летчики могут при желании прикурить друг у друга.