Испытательный срок

— Вы будете приведены к следственной присяге, — прорычал он. — Ваша свобода передвижения и применения дара будет ограничена. При любой попытке к бегству приговор будет приведён в исполнение незамедлительно.

— Годится, — подумав, кивнул Зарецкий. — На все допросы с моим участием будет допущен Верховский и те, кого он сочтёт нужным подключить к делу. Мои рекомендации вы учтёте при подготовке боевых операций. Во время самих операций я получу свободу принятия решений в рамках, которые вы указали ранее.

Викентьев вспыхнул; его бледное лицо пошло пунцовыми пятнами.

— Вы ставите мне условия?

— Ставлю, — нагло заявил Ярослав. — Вы не дослушали. Последнее: присутствующая здесь Ирина Шаповалова ни при каких обстоятельствах не может быть приведена к следственной присяге, вызвана на допрос либо в любой иной форме принуждена к даче показаний. Теперь всё.

Безопасник обжёг Иру неприязненным взглядом.

— Чем вызвано последнее… условие?

— Принимаете или нет?

Викентьев нервно облизнул губы. Ему не хотелось выпускать добычу, даже такую незначительную. Он всё ещё мог сорваться, пойти на принцип, проверить на прочность угрозы Зарецкого — очевидно безосновательные, но откуда безопаснику это знать? Он видит перед собой загнанного в угол нелегала, которому нечего терять. Он вряд ли что-нибудь пронюхал о клятвах. Он хочет жить и строить карьеру, а не умирать героем при исполнении.

Он не откажется.

— Хорошо, — нехотя процедил Викентьев, не спуская с Иры пристального взгляда. — Но девушка даст клятву о неразглашении. В интересах сохранения секретности. До завершения дела.

— Это можно. Не забудьте исключить из формулировки тех, кто допущен к материалам дела.

— Будьте уверены, — хищно осклабился Викентьев.

Ира клялась первой. Короткая, простая формулировка, накрепко затыкавшая ей рот чёрт знает на какой срок. Понятно, с чего так бесится Викентьев: близок локоть, а не укусишь; притащить её в пыточную или хотя бы в свой кабинет и силой добыть хоть слово он теперь не сможет. Постное лицо безопасника так и просило звонкой оплеухи. Хотелось оттолкнуть Викентьева, ударить по пальцам, вцепившимся теперь в запястье Ярослава, накричать, послать к лешему вместе с его косными законами… Нашёлся вершитель судеб! Сам пусть ловит по двум мирам всю эту банду! Ира закусила губу, чтобы не отпустить на волю рвущиеся с языка слова. Она сделает только хуже. Нельзя поддаваться эмоциям.

— По машинам, — скомандовал Викентьев — кажется, с облегчением. Патрульные перегруппировались; один из них без деликатности взял Иру под руку, оттащил в сторону. — Девушку — до ближайшего поста, пусть организуют трансфер в Москву. Нелегалом займусь сам.

— Слава! — отчаянно крикнула Ира, рванувшись из цепких лап безопасника. Она малодушно надеялась на ободряющую улыбку, хотя бы на спокойный взгляд, который подарил бы ей призрак надежды на то, что всё под контролем.

Зарецкий не обернулся на её голос.

Её конвоировали двое патрульных; и то слишком большая честь для бесполезной слабенькой ведьмы. Лес сменился затянутым темнотой диким полем; у полузаброшенного просёлка ждали три служебные машины. Иру усадили на заднее сидение тесного седана, туда же втиснулся один из сопровождающих. Они не стали ждать остальных. Ковыляя в глубоких колеях и то и дело чиркая днищем о колдобины, машина поползла прочь. Вместе с лесополосами, редкими одноэтажными домиками, линиями электропередач мимо проносились бесполезные, никому не нужные минуты. Светало; когда машина притормозила у приземистого серого здания, похожего на коробку, над горизонтом уже показалось солнце. Кажется, было холодно. Наверное, вчера здесь был дождь.

— Заходите, — безопасник с силой дёрнул на себя обшитую фанерой дверь. — Давайте-давайте, простынете ещё…

Ира послушно переступила высокий порожек. Её отвели в тесный кабинетик, где обитала полная светловолосая женщина с лейтенантскими погонами на форменной рубашке. При виде непрошенной гостьи она округлила жирно обведённые чёрным глаза и принялась выбираться из-за стола.

— Вот, Тамар, принимай, — неловко хохотнул один из конвоиров. — Велено в Москву переправить.

— Так электрички ж не ходят ещё, — растерянно заметила женщина и бросила взгляд на настенные часы. Стрелки показывали пятый час утра.

— Ну, там уж сама смотри, — махнул рукой безопасник. — Пойдём мы, смену сдавать надо.

— Ох ты ж, — Тамара, как её по отчеству, щёлкнула кнопкой на электрическом чайнике и подвинула к Ире свой стул. — Вы садитесь, садитесь… Замёрзли небось? На улице холодюка собачья, мужики разве ж поймут…

— Спасибо.