Испытательный срок. Лучшая фантастика – 2025

– С цыганами ухо держать надо востро. Они, конечно, магическую прогу могут добыть, только она, скорее всего, будет одна видимость, вроде водки паленой или косметики из мела и гуталина. Или сработает один раз и сдохнет. Конечно, если б Тамила за дело взялась, все б держалось крепко. Но Тамила придет только по кузнецовскому зову – вроде как родственники…

– Сроду бы не сказал, что Кузнецова – цыганка, – как помянуто, внешность у редакторши была такая, будто ее в тазу с «Тетей Асей» прокипятили.

– Нет, не цыганка. Она из Новгорода. Просто они с Тамилой в Чуфут-Кале что-то мутили вместе. Но это давно было, еще до меня, еще когда Захария коген «Шестокрыл» переводил…

Название мне что-то смутно напоминало.

– Чуфут-Кале – это в Крыму?

– Да. – Тут технологиня вспомнила о каких-то срочных делах и ушла.

Но меня сейчас интересовало другое. Я сразу принял тот факт, что магия содержится и действует в книгах. А как насчет тех, кто эти книги делает? Обладают ли они особыми способностями? Лукас ведь намекал, что не всякий способен ощутить воздействие книги. И главред не просто так испытательный срок мне назначил.

В самом деле, кто у нас тут есть? Начальник, каким-то образом изучавший каббалу (или гематрию с нотариконом, я в этих тонкостях не разбирался). Программистка из потомственных полесских ведьм. У редакторши были какие-то темные дела с цыганами. Или не с цыганами (я слазил в энциклопедию и выяснил, что Чуфут-Кале, во-первых, переводится как «еврейская крепость», во-вторых, был столицей Крымского улуса при Джаныке-ханым, а это была очень крутая дама). Я не знал, что там с верстальщицей, художником и технологиней, но есть все основания считать, что и они как-то связаны с подобными сферами.

Я решил поговорить об этом с Вдовой Викинга. Собственно, я бы с большим удовольствием поспрошал симпатичную Олесю, но она что-то не показывалась. По всей вероятности, Кузнецова сочла, что вопросы мои относятся к сфере профессиональной деятельности, и ответила:

– Как я понимаю, ваш интерес можно сформулировать в двух вопросах. Обладают ли те, кто здесь работает, особыми свойствами, превышающими обычную перцепцию? И являются ли они действующими магами?

В общем-то, мое меканье к этому и сводилось, и я кивнул.

– Ответ на первый вопрос положительный, на второй – отрицательный. Мы, работающие здесь, реагируем на силу, отзываемся на нее, но не обладаем ею. Такое состояние вызывается разными причинами. Кровным родством с носителем силы или клятвой, данной на крови такому носителю. Утрата подлинной силы также вызывает остаточные явления – нечто вроде эха. В любом случае никто из нас магом не является и не станет им. – Она сделала паузу. – А теперь вопрос третий и главный, который вы не высказали: «А как же я?» Не знаю. Возможно, будущее определит, привело ли вас сюда обычное любопытство или высокий уровень восприятия. Но если у вас не обнаружится особых качеств, не рекомендую огорчаться. В этой работе нет перспектив.

И глаза у нее были узкие, как у гадюки. Какие там викинги, какие цыгане. Вообще неизвестно кто.

Все это звучало довольно обидно. Не то чтобы я собирался всю жизнь сидеть корректором в провинциальном издательстве. Даже если эта работа продлевает жизнь. Но получалось так, что даже если я успешно пройду испытательный срок, то окажусь среди низшего класса магического мира, причем без всякой надежды на высшую ступень. Ну, разве что с перспективой подсидеть Кузнецову, как намекала технологиня. Или даже самого главреда – не бессмертный же он, в самом деле. А смысл?

Хотя, наверное, какая-то сермяжная правда в таком положении дел имелась. Если б кто-то из работающих здесь обладал так называемой подлинной силой, то вряд ли он – или она – довольствовался тем, что делает. Он стал бы вносить в работу что-то новое, что-то свое, а не просто воспроизводил паттерн заказчика. А это, наверное, чревато. Обладающие силой создают магические книги, мы их только тиражируем. Не случайно ли Лукас, единственный из нас, чья работа содержит элемент творчества, трудится за пределами конторы?

Если подумать, может, потому мой бывший научный руководитель здесь не задержался. Лучше заниматься обычным делом и добиваться в нем успехов, чем вечно оставаться на обочине магического мира.

При таких соображениях стоило немедленно увольняться. Но я этого пока не сделал. Определенно, главред при таком раскладе крепко нагреет меня при расчете. У него же на лице написано желание сделать окружающих на бабки – и пока я здесь работал, я это желание полностью одобрял. Кроме того, мое любопытство – а ведь пришел я сюда именно из любопытства – еще не насытилось.