Испытательный срок (СИ)

Чувствуя себя если не победительницей, то точно не проигравшей, Ира протиснулась мимо Ксюшиного стола и уселась за собственный. С учётом того, что в понедельник, скорее всего, её выгонят с позором, заказывать зерно для кофемашины и конфеты в переговорку казалось абсурдом, но не сдавать же позиции просто так! Зарецкий уходить не спешил; как ни в чём не бывало уселся за стол, положил перед собой стопку бумаг. Не уберётся теперь, пока не уйдёт Ира. Ну и пожалуйста, помучается полчасика — и хватит с него. Не жертвовать же вечером пятницы ради нахального контролёра! Ира тщательнейшим образом, от темы до подписи, перечитала всю скопившуюся за день почту, разобрала каждую требующую внимания мелочь и, убедившись, что дел действительно не осталось, а времени прошло солидно, заблокировала компьютер.

— Хороших выходных, — подчёркнуто вежливо сказала она на прощание.

— Взаимно, — прохладно ответил Зарецкий. Он, похоже, покидать кабинет не собирался. Что ж, кому в жизни больше делать нечего, тот работает днями и ночами.

Мама вечером, разумеется, заметила поганое Ирино настроение. Ира, в свою очередь, обнаружила загромоздившие кухню кульки с продуктами и к своему вящему неудовольствию вспомнила, что послезавтра в гости заявятся мать и сын Свириденко. Впрочем, будут и Сафоновы, а значит, не настолько уж всё невыносимо. Если, конечно, забыть о необходимости готовить застолье, а потом ликвидировать его последствия.

— Ты чего такая смурная? — строго поинтересовалась мама. — На работе неприятности?

— Да так, — буркнула Ира и из всего случившегося за неделю выбрала самое безопасное для маминого спокойствия: — С коллегами поцапалась.

— Дочь моя, — назидательно сказала мама, всучив ей пакет с мясом, — в Управе надо связи заводить, а не ссориться.

— А я ни с кем не ссорюсь. Это со мной ссорятся, — сердито фыркнула Ира. Самое подходящее настроение для готовки, особенно если речь об отбивных. — За сколько дней увольняют с испытательного срока? За три?

— Не вздумай! — охнула мама. — Как я Павлу Сергеевичу в глаза смотреть буду?

Как-нибудь. Подумаешь, неудачная протекция, можно подумать, первая на его счету… И вообще, надо впредь думать, прежде чем принимать такие подачки. Ходи потом трижды обязанный: благодетелю, работодателю и самому себе…

— Только послезавтра, ради бога, ничего такого не ляпни, — категорично потребовала мама.

— Не ляпну. Мам, когда ты удостоверение получала, ещё без компа же сдавали тесты?

— Да нет, на компьютере, — мама нахмурилась, то ли от воспоминаний, то ли от едкого лукового запаха. — Я поздно сдавала, тебе уже лет восемь было.

— А… ну… помнишь, что отвечала? — осторожно поинтересовалась Ира.

— Да кто ж помнит! Ответила — и ладно.

— Ты не знаешь, эти ответы потом кто-нибудь смотрит?

— По-моему, их нельзя просто так смотреть, — мама смерила дочь подозрительным взглядом. — Ты почему спрашиваешь?

— Да так, просто интересно.

Вот и Зарецкому просто интересно. Что можно узнать из этой несчастной распечатки, кроме примерного уровня знаний испытуемого? Так для этого есть цифра в удостоверении. О нет, не нужна никому в магконтроле выписка из тестов весьма средней ведьмы; соорудили приманку из подручных средств, чтобы прищучить любопытную секретаршу, только и всего. Ира бросила на доску первый кусочек свинины и вооружилась молотком. Что-то ей подсказывало, что отбивные получатся на редкость тонкими.

XV. Сама осмотрительность

Макс любил центр Москвы, как только может его любить перебравшийся в столицу провинциал. Пёстрое, многолюдное, причудливое в своей хаотичности сердце города билось и днём, и ночью, не замирая ни на мгновение. Вытянувшиеся в бесконечную линию желтоватые огни фонарей пятнали тёплым светом поблёскивающие, как слюда, речные воды; по широкому тротуару праздно слонялись припозднившиеся зеваки, мимо проносились машины, свободные от душного плена вечерних пробок. Макс не помнил наверняка имён улиц, мостов и набережных, но примерно представлял, куда можно попасть, если свернуть здесь или там, и втихомолку гордился этим знанием. Курсе на первом-втором он всё тут исходил в компании вновь обретённых приятелей, и незнакомая когда-то паутина переулков осела в памяти не хуже, чем незамысловатая карта родного подмосковного городка.

— На остановке вас высажу? — осведомился для порядка таксист, сбрасывая скорость. — Вон, за мостом сразу.

— Ага, давайте, — покладисто согласился Макс и полез за телефоном.