Исследование истории. Том I

Когда мы продвинемся дальше в нашем поиске более древнего общества, являющегося отеческим индусскому, то обнаружим в меньшем масштабе то же самое явление, которое осложнило наш поиск сирийского общества, а именно эллинское вторжение. В Индии это эллинское вторжение началось не ранее похода Александра, который, насколько это касается индийской культуры, не имел далеко идущих последствий. Настоящее эллинское вторжение в Индию начинается с нашествия Деметрия[72], греческого царя Бактрии, около 183-182 гг. дон. э. и оканчивается уничтожением последнего из частично эллинизированных самозванцев в 390 г. н. э., который можно принять за приблизительную дату основания империи Гуптов. Следуя установкам, которые навели нас на след сирийского общества, мы должны отыскать в Индии, как отыскали в Юго-Западной Азии, доэллинское универсальное государство, в качестве постэллинского продолжения которого может рассматриваться империя Гуптов. Мы находим это универсальное государство в империи Маурьев, основанной Чандрагуптой в 323 г. до н. э., прославившейся в царствование императора Ашоки в следующем столетии и уничтоженной узурпатором Пушьямитрой в 185 г. до н. э.[73] До этой империи мы находим «смутное время», наполненное разрушительными войнами между местными государствами и охватывающее время жизни Сиддхартхи Гаутамы Будды[74]. Жизнь Гаутамы и его отношение к жизни являются лучшим свидетельством того, что общество, членом которого он был, находилось в его время не в лучшем состоянии. Это свидетельство подтверждается жизнью и мировоззрением его современника Махавиры[75], основателя джайнизма, и жизнями других представителей того же поколения в Индии, отвернувшихся от этого мира и стремившихся через аскетизм обрести путь к миру иному. В отдаленнейших истоках, уходящих за начало «смутного времени», мы можем различить время роста, оставившее свою запись в Ведах[76]. Таким образом, мы идентифицировали общество, отеческое индусскому. Давайте назовем его индским. Родина индского общества располагалась в долинах Инда и Верхнего Ганга, откуда оно распространилось на весь субконтинент. Следовательно, географическое положение индского общества, в сущности, идентично географическому положению его наследника [общества индусского].

Древнекитайское общество. Остается исследовать происхождение единственного оставшегося живого общества, родина которого — Дальний Восток. Универсальным государством здесь является империя, основанная в 221 г. до н. э. следовавшими одна за другой династиями Цинь и Хань[77]. Вселенской церковью является махаяна — разновидность буддизма, которая заняла господствующее положение в Ханьской империи и тем самым стала куколкой нынешнего дальневосточного общества. Völkerwanderung после падения универсального государства исходило от кочевников Евразийской степи, завоевавших территорию Ханьской империи около 300 г., хотя само это государство уступило дорогу междуцарствию фактически более чем за сто лет до того. Когда мы обращаемся к прошлому империи Хань, то обнаруживаем четко отмеченное «смутное время», известное в китайской истории как Чжаньго — «период борющихся царств»[78] — и занимающее два с половиной столетия, последовавшие после смерти Конфуция[79] в 479 г. до н. э. Две черты этой эпохи — губительное управление государством и интеллектуальная энергия, направленная на философию практической жизни, — вызывают в памяти период эллинской истории между временем Зенона[80], основателя стоицизма, и битвой при Акции[81], завершившей эллинское «смутное время». Кроме того, и в одном, и в другом случае последние столетия «смутного времени» явились кульминацией беспорядка, начавшегося несколько раньше. Пламя милитаризма, вспыхнувшее в постконфуцианскую эпоху, было зажжено еще до того, как Конфуций начал присматриваться к человеческим делам. Земная мудрость этого философа и отстраненный квиетизм его современника Лаоцзы[82]— свидетельство осознания обоими того факта, что в истории их общества век роста уже позади. Какое имя дадим мы тому обществу, на прошлое которого Конфуций смотрит с почтительностью, тогда как Лаоцзы оборачивается к нему спиной, подобно христианину, покидающему град погибели? Для удобства мы можем назвать это общество древнекитайским.