Исследование истории. Том I

При переходе от пятой династии к шестой, приблизительно в 2424 г. до н. э., зенит прошел, и наступил закат. В этот момент мы начинаем узнавать знакомые симптомы упадка в том порядке, в каком они являются нам в истории других обществ. Распад Египетского соединенного царства на множество мелких государств, находящихся в постоянной войне друг с другом, несет безошибочную печать «смутного времени». За египетским «смутным временем» последовало около 2070 г. до н. э. универсальное государство, основанное местной династией Фив и объединенное двенадцатой династией около 2000-1788 гг. до н. э.[115] После двенадцатой династии универсальное государство распалось, и последующее междуцарствие повлекло за собой Völkerwanderung в виде вторжения гиксосов.

Здесь может показаться, что наступил конец этого общества. Если бы мы последовали нашей обычной методике исследования и действовали в обратном направлении, начиная с V в. христианской эры, то, возможно, остановились бы на этом месте и сказали: «Сейчас мы проследили ход египетской истории на протяжении двадцати одного столетия, начиная с ее последних исчезающих следов в V в. после Христа, и натолкнулись на Völkerwanderung, последовавшее за универсальным государством. Мы проследили прошлое египетского общества до его истоков и различили за ними конец более древнего общества, которое мы назовем “нильским”».

Однако мы отвергнем такой ход мыслей, поскольку, продолжив наше исследование, обнаружим не новое общество, а нечто совершенно отличное от него. Варварское «государство-наследник» низвергнуто, гиксосы изгнаны, а универсальное государство со столицей в Фивах восстановлено — сознательно и обдуманно[116].

Это восстановление было, с нашей нынешней точки зрения, единственным значительным событием в египетской истории (за исключением неудавшейся революции Эхнатона), произошедшим между XVI в. до н. э. и V в. н. э. Жизнью этого универсального государства, постоянно уничтожаемого и восстанавливаемого, наполнены все эти два тысячелетия. Нового общества здесь нет. Если мы исследуем религиозную историю египетского общества, то обнаружим, что и здесь после междуцарствия преобладала религия, заимствованная у правящего меньшинства предшествующего века упадка. Однако она восторжествовала не без борьбы, и на первых порах сохраняла свои позиции, войдя в отношения со вселенской церковью, созданной в предшествующий век упадка египетским внутренним пролетариатом из религии Осириса.

Религия Осириса пришла из Дельты, а не из Верхнего Египта, где политическая история египетского общества завершилась. Основной нитью египетской религиозной истории является соперничество между этим богом земного и подземного миров — духом произрастания, попеременно появляющимся из земли и исчезающим в ней, — и солнечным богом Неба, и этот богословский конфликт тесно связан с политическим и социальным конфликтом между двумя частями общества, в которых возникли два этих культа, и, в действительности, является его теологическим выражением. Культ солнечного бога Ра контролировался жречеством Гелиополя, а Ра представляли в образе фараона, тогда как культ Осириса был народной религией. Это был конфликт между государственной церковью и народной религией, обращенной к отдельному верующему.[117]

Решительное различие между двумя религиями в их исходных формах было различием в той перспективе, которую они обещали своим приверженцам после смерти. Осирис управлял массами мертвых в подземном мире теней. Ра — за вознаграждение — избавлял своих приверженцев от смерти и возносил их живыми на небо. Но этот апофеоз предназначался для тех, кто мог заплатить цену, которая постоянно росла, пока солнечное бессмертие не стало фактически монополией фараона и тех его придворных, на материальное увековечение которых он решал жертвовать. Великие пирамиды — памятники этому стремлению сохранить личное бессмертие при помощи архитектурных крайностей.

Между тем, религия Осириса делала успехи. Бессмертие, которое она обещала, может быть, выглядело беднее по сравнению с пребыванием в небесном мире Ра, но оно было единственным утешением, на которое могли надеяться массы, жестоко угнетенные в этой жизни, обеспечивая вечное блаженство своим господам. Египетское общество раскололось на правящее меньшинство и внутренний пролетариат. Столкнувшись с этой опасностью, жречество Гелиополя попыталось обезвредить Осириса, приняв его в партнеры, но от этой сделки Осирис получил гораздо больше, чем дал. Войдя в фараоновский солнечный культ, он завоевал солнечный ритуал апофеоза для народных масс. Памятником этого религиозного синкретизма является так называемая «Книга мертвых» — «путеводитель к бессмертию для каждого», которая бытовала в религиозной жизни египетского общества на протяжении двух тысячелетий его «эпилога». Возобладала идея о том, что Ра, скорее, требует праведности, нежели пирамид, и в подземном мире в качестве судьи появляется Осирис, раздавая мертвым те уделы, которые они заслужили в своей земной жизни.