Исследование о смертной казни

Общегосударственная власть рано стала стремиться к искоренению обычая карать за обыкновенные преступления кроме преступника, его невинную семью. Так, англосаксонский закон Эдмунда объявляет врагом короля и его друзей и лишает имущества всякого, кто отомстит не тому, кто совершил убийство, а кому-нибудь другому из его рода. В XIII в. в Скандинавии, когда еще во всей силе держался обычай убивать лучшего из рода убийцы, хотя бы преступление совершено было без его ведома, желания и пособия, вооружился против этого как уже против беззакония, долго гнездившегося, король норвежский Гакон Гакансон. «У многих из-за такого обычая, — говорил он, — погибло много родни. Мы причисляем эти действия к уголовным преступлениям, и всякий, кто станет вперед мстить мимо убийцы кому-нибудь другому за родную кровь, лишается имения и безопасности». «Никто, — говорит остготский закон, — не может мстить другим, а не тем самим людям, которые совершили убийство, в противном случае нарушается королевский мир». Но, распространяя понятие нравственного вменения на общие преступления и доставляя защиту невинным родственникам преступника, общегосударственная власть сама долго держалась гонимого обычая в применении к государственным преступлениям. Английский юрист XIII столетия Брактон выразился о детях государственных преступников так: «Для них уже будет много, если им позволить жить». Подобно тому, как римская юриспруденция находила основание для наказуемости невинной семьи, английская изобрела для оправдания такого варварского обычая свой аргумент, известный под именем порчи крови (corruption du sang); этим термином она выражала то убеждение, что преступники передают своим детям кровь в испорченном виде, а вместе с испорченною кровью и свою преступность. Еще в 1817 г. английский парламент отверг билль Ромильи об уничтожении этого остатка первобытного варварства, и только в 1827 г. он был уничтожен. Во Франции даже в XVII и XVIII столетиях вместе с государственным преступником подвергалась наказанию и вся его семья: так, в 1610 г. родители Равальяка, а в 1757 г. родители Дамиана изгнаны были из Франции, причем им было объявлено, что если они возвратятся, то будут повешены или задушены. Наследственность преступлений и наказаний уничтожена была во Франции законом 21 февраля 1790 г. В Пруссии этот обычай удержан был в законе до новейших времен; на основании изданного в 1794 г. Allgemeines Landrecht fur die Preussischen Staaten («Общего земского права для Прусских провинций») и остававшегося в действии до 1851 г., дети государственного преступника приговариваются или к вечному изгнанию, или к вечному заключению.[21] Все эти наказания, очевидно, заменили смертную казнь только в позднейшее время.