Исследование океанских глубин

«Блюдце» спустили на воду ясным утром, когда море было гладким, как зеркало. В воде находились четверо: два флотских водолаза и с ними Джо и Ларри, собиравшиеся снять на пленку погружение аппарата. Вода была удивительно прозрачной: по словам водолазов, видна была верхняя часть банки, находившейся в 15 метрах под ними. На глубине около 40 метров пленка кончилась, и они решили всплыть. «Ныряющее блюдце» между тем продолжало погружаться, пока не достигло 75 метров. Поднявшись на поверхность, Джо начал восторженно рассказывать, что банка, оказывается, покрыта роскошной растительностью и изобилует рыбой.

Я сидел в моторке, которая медленно дрейфовала. Время от времени приходилось включать мотор и отыскивать то место, где находится «Блюдце». Поскольку работы проводились в районе банки, найти аппарат было пустяковым делом. Подводный телефон работал теперь лучше, однако по-прежнему далеко не совершенно. Чего мы только не делали, чтобы улучшить связь! Приемо-передающее устройство обычно опускают за борт, на глубину около 3 метров, а мы попробовали опустить его на всю длину кабеля (глубину 22 метра), чтобы избежать искажения звука в слое температурного скачка. Однако Джим, находившийся в аппарате, лишь изредка слышал обрывки фраз. Неожиданно кабель натянулся. Я сперва подумал, что какой-нибудь обитатель глубин решил полакомиться прибором. Но выяснилось, что кабель зацепился за камень, лежащий на банке. Мы осторожно освободили его и подняли устройство повыше: пусть уж остается на глубине 3 метров. Часа через два с «Блюдца» сообщили, что начинают подъем.

По словам Джима, поработали они на славу. Банка оказалась почти сплошь покрытой бледно-розовыми кораллами, из-за чего невозможно было рассмотреть ее геологическое строение. Гидронавты заметили здесь огромное количество рыбы: целые косяки небольших белых, радужных рыбок перемешивались со стаями желтохвосток и несколькими крупными шипсхедами. Рыбы плавали среди похожих на веер горгоний и зарослей испанского мха. Камни были усыпаны длинными колючками черных морских ежей, встречающихся обычно в более теплых водах. Кроме того, гидронавты заметили четырех мурен, нескольких янтарных щук и крупного хвостокола. В заключение Джим сказал:

— Я сделал все, что надо было,— осмотрел склоны банки и саму банку. Похоже, что лучшего места для лаборатории не придумать.

Поскольку этот вопрос мы с ним не обсуждали, я, снедаемый любопытством, спросил у него, каким именно образом собираются осуществить свои намерения ученые тихоокеанского ракетного полигона.

— Мы еще изучаем эту проблему,— ответил Джим.— Идет разговор о сфере, изготовленной из пластика, диаметром метра три. В ней должен уместиться недельный запас продовольствия и оснащение на двух человек. Это даст им возможность произвести целую серию наблюдений в течение довольно длительного отрезка времени. Возможно, мы поставим такое подводное убежище на якорь, но сделаем так, чтобы его можно было поднимать и опускать с помощью лебедки на необходимую глубину.

Вечером мы ненадолго вернулись на остров Сан-Клементе, чтобы высадить ученых, опускавшихся в «Блюдце» в течение последних двух дней. Затем взяли курс на остров Сан-Николас, который находится в 45 милях к северо-западу, где предстояло совершить погружения ученым тихоокеанского ракетного полигона. Рано утром мы вошли в небольшую неуютную бухту и легли в дрейф. К рассвету свежий ветерок нагнал волну, потом стал крепчать и достиг скорости 13 метров в секунду. Похоже было, что ближайшие двое суток нам не удастся заняться своим делом. Вскоре на моторной лодке прибыли ученые Боб Элзенга и Том Хинэбри. С мыса Мьюгу на остров они прилетели на самолете. Мы попытались отыскать какое-нибудь убежище, где можно укрыться от волн высотой 1—1,5 метра. Но на Сан-Николасе такого укрытия не нашлось, и мы решили, что самое лучшее вернуться назад, на стоянку юго-восточнее Санта-Каталины. Боб Элзенга, лейтенант флота и геолог, имевший ученую степень, вообще-то намеревался исследовать похожие на террасы складки дна вокруг острова Сан-Николас, однако основную задачу, которую перед ним поставили, можно было решить, достигнув ровного песчаного дна на любом другом участке. Поэтому мы снялись с якоря и пошли по ветру, под защиту островов.

Рассвет следующего дня выдался пасмурный, серый. Море было почти спокойным, иногда проглядывало красноватое солнце. Был день благодарения. После завтрака все заметили, что Маленький Джо над чем-то хлопочет на камбузе. Несмотря на то что день рабочий, видно, индейка на обед обеспечена!