Исследования по истории местного управления при Петре Великом

Только микроскопическая часть сборов расходовалась ландратом на месте: она шла на содержание ландратского управления, на жалованье самому ландрату и его подчиненным и на канцелярию. Таким образом, ландрат, как и прежний воевода, являлся финансовым агентом центрального правительства, а не хозяином области, который бы мог затрачивать некоторую долю собранных ресурсов на ее благоустройство. Но важное отличие института ландратов от прежних воевод и заключалось в том, что ландратам назначены были определенные оклады содержания, частью деньгами (ландрату 120 рублей в год, комиссару 60), частию натурой (120 четвертей хлеба первому и 60 второму). Это назначение областной администрации определенного содержания следует считать очень важным моментом в ее развитии, так как этой мерой ей сообщался новый, европейский характер. В воеводе XVII века было все-таки гораздо больше старинного кормленщика, чем европейского чиновника. Для ландрата, получавшего определенное жалованье, «корм» уже был излишним; он обращался в запретное «лакомство», от которого мог пострадать самый «живот» ландрата, так как суровые указы грозили за взяточничество лишением жизни. Впрочем, содержание ландрата имело некоторое сходство со старинным кормом волостеля, а именно то, что оно было положено на управляемую им местность, на которую падало в виде особого налога. Именно на содержание ландратского управления был назначен специальный сбор по гривне с двора, кроме натурального сбора хлебом. Весь излишек от этого сбора за раздачей жалованья должен был делиться в качестве награды между ландратом и другими чинами доли пропорционально их окладам. Чтобы показать наглядно размеры стоимости содержания ландратского управления, приведем несколько цифр. По двинской доле Архангелогородской губернии в 1716 году было отправлено в губернскую канцелярию: с Двинского уезда 15 012 рублей, с Кеврольского 5426 рублей и с Мезенского 4432 рубля, всего – 24 870 рублей, а на жалованье штату ландратского управления доли было израсходовано 177 рублей. Сверх того, на содержание самой канцелярии ландрата, на покупку свеч сальных, чернил, дров и «другие мелочные приключающиеся расходы, без которых пробыть неможно», было издержано 67 рублей. При этом следует отметить, что гривен-ный сбор на содержание местной администрации производился только с одного из уездов доли, с Двинского. Так как его оказалось вполне достаточно для этого содержания, то с других уездов такой же сбор уже не взимался. Заметим еще, что ландратское жалованье, попав в руки ландратам, иногда скоро выскальзывало из них. Дело в том, что чины областной администрации могли его получать только после того, как они исполнили предъявлявшиеся к губернии финансовые требования и выслали всю причитавшуюся с нее сумму. Если при счете в Петербурге оказывалось, что губерния не выслала положенных с нее денег, взятое ландратами жалованье предписывалось взыскать с них обратно. Так, в 1717 году было повелено в губерниях, оказавшихся неисправными в высылке денег за три последние года: 1714, 1715 и 1716, вернуть полученное за эти года жалованье. Под действие этого указа подпала и двинская доля, и эти 177 рублей, взятые ее администрацией в 1716 году, были с нее поправлены обратно [143] .

Итак, ландратская доля была только второстепенною и притом чисто служебного частью того более усовершенствованного аппарата, который был введен Петром для более энергичного вытягивания из населения ресурсов, необходимых на высшие государственные задачи. Никакого самостоятельного значения в финансовом отношении она не имела, и из ее кассы не шло ни единой копейки на то, что мы называем местными пользами и нуждами. В ней оставалось только несколько крох на содержание самого персонала администрации, но даже и эта ничтожная сумма часто опять отбиралась в казну. Ландрат, лишенный всяких ресурсов, не мог быть заботливым хозяином местности, не мог предпринимать каких-либо улучшений в ее интересах, что входит теперь в обязанности местного управления. По финансовому управлению он был только простым исполнителем распоряжений высшего правительства, простым его финансовым агентом, обязанным собрать с населения положенную на это последнее сумму и доставить ее в центральную кассу.

Но была в деятельности ландрата и другая функция, которая была обращена на пользу местного населения. Это был суд. Мы и должны перейти теперь к изучению судебной деятельности ландрата.